Она кивнула, но ничего не сказала. Тома встревожило то, что они с Захарией появились отдельно друг от друга и разговаривали, словно были знакомы.
– Мистер Саган, – вновь посмотрел на репортера австриец, – я хочу получить то, о чем мы с вами договаривались.
– А что вы сделаете, если я не отдам пакет? – спросил Том.
– Я выполнил свое обещание, ваша дочь здесь. Почему бы нам не завершить нашу сделку?
Что-то здесь было не так. Элли не производила впечатления женщины, которую два негодяя еще совсем недавно держали привязанной к кровати. Том попытался заглянуть в глаза дочери, чтобы найти в них объяснение своим дурным предчувствиям, но она отвернулась.
– Отдай ему то, что он хочет, – сказала наконец девушка.
– Твоему деду это не понравилось бы, – возразил Саган.
– Откуда ты знаешь?
– Я прочитал оставленное им в могиле послание.
Том увидел, что заинтересовал Элли, но не стал продолжать. Вместо этого он вытащил из кармана листок бумаги и протянул его австрийцу.
– Вот записка для меня.
Пока Захария читал, Том наблюдал за дочерью, которая явно чувствовала себя неловко.
– И все? – спросил Саймон, дочитав до конца.
– Абирам не отличался многословностью. Для него это длинное послание, – отозвался Саган. – Полагаю, из записки ясно следует, что я понятия не имел о том, что он являлся каким-то левитом. Но теперь его функции перешли ко мне.
– Как я уже говорил тебе во Флориде, ты недостоин даже произносить это слово.
– Так мы закончили?
Саймон кивнул.
– Наша сделка завершена. Быть может, тебе следует сделать то, чему я помешал во Флориде.
Том с трудом удержался, чтобы не ударить сукиного сына.
– Или пристрелить тебя, – парировал он.
Австриец нахмурился.
– Есть еще один вопрос, который может тебя заинтересовать, – заявил он. – Сомневаюсь, что дочь расскажет тебе правду. Ее никто не похищал. Во всяком случае, я к этому не имел отношения. Она добровольно участвовала в спектакле, который ты наблюдал.
Журналист сказал себе, что ему необходимо сохранять спокойствие.
– Скажи ему, – повернулся Саймон к Элли. – Правда всегда лучше лжи.
Беккет молчала, но признание Захарии явно удивило ее.
– Я упомянул об этом только потому, что вчера ее действительно похитили, а сегодня благодаря мне отпустили, – продолжал Саймон.
– Меня заверили, что вы хотели меня убить, – сказала Элли.
– Уверяю тебя, опасность исходила от них, а не от меня. – Австриец повернулся к Тому. – Ее похитители работают на моего делового партнера, который решил внести изменения в условия нашей сделки. Я вмешался и договорился об освобождении Элли. И упомянул об этом только из-за того, что человек, который держал ее в заложницах, только что вошел в церковь.