Этот «марафонский забег» должен был закончиться 30 декабря. На новый год Смородина планировала улететь домой. Билеты приобрела заранее, а вот с подарками надо было срочно что-то решать. До отъезда оставалось два дня, а надо было еще выкроить время на поход по магазинам, разгрести неотложные дела и еще встретиться с Игорем, который хотел через нее что-то передать Федьке.
Вот только вспомнила об Игоре, и он позвонил, будто мысли ее прочитал.
— Давай завтра часов в семь-восемь пересечемся, в ресторане посидим? Мы с друзьями как раз собираемся отмечать. Я со своей благоверной буду, да и еще пару человек ты точно знать и помнить должна.
— Игорь, я не знаю, как у меня со временем будет. Я, конечно, приеду, заберу Федькину «посылку», раз ты больше нигде встретиться не можешь, но на посиделки вряд ли останусь. Хорошо бы добраться до тебя хотя бы к девяти.
— Подъезжай, как сможешь. Я тебе смс скину с адресом.
— Договорились.
* * *
В Москву он вернулся только в конце декабря. Переступил порог своей квартиры, кинул дорожную сумку на пол, устало вздохнул. Улыбнулся. «А-а-а!!!» — радостно заорал на всю квартиру. Всё. Успел. Смог. Уложился до нового года. Сумел доказать отцу и, в первую очередь себе, что чего-то стоит, что может он выйти на другой уровень. Всё, теперь можно расслабиться, после стольких недель напряга. Жил все эти три месяца как на пороховой бочке, вкалывал по двенадцать часов в сутки. Тело теперь требовало отдыха. Он теперь две недели потратит на сон, кабаки и прочие удовольствия. Кстати об удовольствиях. Надо бы позвонить Наташке. Она ему весь телефон оборвала своими звонками и намеками о предстоящих встречах. А ему было не до приездов, не до встреч и не до прочих радостей. Голова другим была забита. Нет, конечно, он пару-тройку раз баловал себя знойными девочками, но сейчас не смог бы даже при всем желании вспомнить, ни их имен, ни лиц. Да и не надо оно ему.
Он припарковался на стоянке у ресторана, где его уже ждали друзья. Сначала они посидят тут, а потом отправятся в клуб. Пятница, вечер, конец года. Хочется расслабиться, оторваться после трудовой недели, тем более она, трудовая неделя, выдалась у него насыщенная. Три перелета туда — обратно, практически сразу после возвращения из «ссылки».
— Наташ, скоро буду. — порычал в трубку и вышел из машины.
Он увидел ее сразу. Да это была она. Точно она. Его Ягодка. Он ни капли в этом не сомневался. Готов был поклясться, что недалеко от входа, практически на углу здания стояла Ксюша. Она была не одна. С каким-то типом. Кир прищурился, не мог разглядеть, но, кажется, они целовались. Руки сжались в кулаки. Нашли где миловаться. Злость огненной лавой забурлила в венах. В сознании мелькнула мысль, что Ягодка не в себе: то ли пьяная, то ли в порыве чувств не обращает внимания на то, что этот тип бесцеремонно, не стесняясь, откровенно ее лапает, а она позволяет ему. Не отталкивает, но и инициативы не проявляет, только за плечи его держится.