Мне было все равно, куда махать, и я ответил:
— Можно, пожалуй.
— Я очень довольна, что ты познакомился с моим папой,- сказала Нина.- Хорошо все получилось?
— Хорошо,- ответил я.- Лучше не придумаешь.
Мы пришли на проспект Карла Маркса. Постояли несколько минут у гостиницы «Метрополь», посмотрели на машины иностранных марок. В этой гостинице живут иностранцы. Они приезжают в Москву на своих машинах. И поэтому здесь всегда стоят машины с чужими номерными знаками: пражскими, парижскими или варшавскими.
— Нравятся? — спросил Иннокентий Иннокентьевич.
Это был наивный вопрос — кому же машины не нравятся! Я кивнул.
— Значит, мы с тобой родственные души. Я тоже люблю машины. Могу часами любоваться.
Честно говоря, я больше бы поверил, если бы он сказал, что может любоваться часами осенним листопадом.
— У нас дома есть коллекция, — оказала Нина.- Эмблемы грузовых и легковых машин.
— Я собрал уже пятьдесят эмблем марок автомашин,- сказал Иннокентий Иннокентьевич.
— А я даже не знал, что такие коллекции собирают,- признался я.
— Могу поделиться своим опытом и коллекцией,- сказал Иннокентий Иннокентьевич.
Тут подошел внуковский автобус-экспресс, и я ничего не успел ответить.
Во Внукове было действительно хорошо. На аэродромном поле стояли самолеты: реактивные, беспропеллерные «ТУ», четырехмоторные турбовинтовые «ИЛы». От их крыльев на бетонные плиты аэродрома падали тени. В тени спокойно прятались большие грузовики-бензовозы.
Мне показалось, что это не обыкновенный аэродром, а космодром. Сейчас загудят моторы, и эти самолеты уйдут куда-то в неизвестную высь.
Но тут стайка людей, обыкновенных людей в пальто, в шляпах и даже с ободранными, старыми портфелями и чемоданами в руках, прошла через контроль и направилась к самолету.
Они были такие незаметные, эти маленькие люди, на большом бетонном поле среди могучих, многотонных самолетов.
И летчики были ничуть не лучше всех остальных. Они только немножко увереннее шли по летному полю, разговаривали и смеялись.
Самолет вырулил на взлетную дорожку, дал полный оборот моторам и взлетел.
Он уже превратился в тоненькую горизонтальную полоса ку, а я все смотрел ему вслед и думал про людей, которые сидят там в удобных креслах, и им совсем не кажется удивительным, что они так высоко над землей.
— Я уже летал сотни раз и никак не могу привыкнуть,- сказал Иннокентий Иннокентьевич.- Страшно, но волшебно. Этакую многотонную штучку подымают в небо.
Прилетел другой самолет. Когда он уже бежал по полю, то на хвосте у него выскочило два маленьких парашюта.
— Посадочная скорость очень большая,- сказал Иннокентий Иннокентьевич.- Парашюты для торможения.