– Кто ты такой, чтобы запирать меня в доме, господин муж? – насмешливо проговорила она вслух.
Что ж, сейчас она уничтожит их брачное свидетельство, прибегнув к ритуалу, которого оно заслуживает. Она приподняла занавески Ковчега, распахнула его позолоченные дверцы и вынула оттуда yad, указку, используемую при чтении Торы. На одном конце небольшого серебряного жезла располагалась крошечная человеческая кисть с вытянутым указательным пальцем. Касаться Торы нечистой человеческой кожей было запрещено, поэтому Рабино пользовался указкой, когда читал вслух священные тексты.
И вот теперь Сосия принялась полосовать их брачное свидетельство церемониальной указкой. Золотым пальцем она попыталась выцарапать глаза нарисованным маленьким фигуркам, а потом провела ею по диагонали через весь документ. На словах и рисунках появились рубцы и царапины. На стол посыпались крошечные чешуйки темперы. Но сам материал, из которого был изготовлен ketubba, остался неповрежденным – он был толстым и плотным, почти как кожа. Сосия не могла избавиться от душившего ее бешенства, пока документ сохранял свою самодовольную целостность.
На нее вновь нахлынула волна ярости. Она попробовала разорвать ketubba руками, отчего волосы ее темными космами разметались вокруг головы, став похожими на рябь на непригодной для питья, жесткой воде. Ей казалось, что, уничтожив брачное свидетельство, она даст выход гневу, сжигавшему ее изнутри. Она вдруг сообразила, как это можно сделать, и перестала царапать бумагу указкой.
Она знала, что в числе прочих реликвий Рабино хранит и maghen kemp, небольшой инструмент, по форме напоминавший декоративный топорик, используемый в церемонии обрезания. Найти maghen kemp не составило труда, он лежал, хвастливо завернутый в бархат. До сих пор ей не доводилось держать его в руках, и она удивилась его тяжести, которая изрядно оттянула ее правую руку, словно требуя, чтобы Сосия отказалась от своих намерений. Но гнев заставил ее отбросить всякую осторожность.
Левой рукой она подняла брачное свидетельство к свету, падающему из окна, а правой медленно провела топориком по его середине, разрезая ketubba напополам. Стон металла, рвущего веленевую бумагу, заставил ее наконец остановиться. Он прозвучал как предсмертный вопль умирающего животного, донесшийся из дальней комнаты.
Она швырнула maghen kemp на пол. Какие же они бесполезные, подумала Сосия, эти маленькие игрушки мужчин! Как же они носятся со своим небольшим кусочком плоти, который располагается у них между ног, показывая, как боятся и как обожают его, отрезая и карая его. В самом этом акте было что-то непристойное. Женщины, решила она, не изобретают подобных ритуалов. Их половые органы никогда не выставляются напоказ, оставаясь интимными настолько, насколько того желает их владелица. Ни одна женщина не хвасталась ими; наоборот, они скромно держат их при себе, используя лишь в качестве вместилища для тех мужчин, которые желали войти туда, испытав длину и напор своего жезла. Ни один из ее любовников никогда не отпускал замечаний по поводу интимных частей ее тела. Они ограничивались лишь благодарными комментариями, выражавшими степень того удовольствия, которое они получили, когда их члены оказывались внутри нее. И как часто ей самой предлагали восхититься длиной, розовым цветом или даже наклоном одного из них; требовали, чтобы она придумывала поэтические фразы, дабы воспеть их…