Из этого ясно, что телесных природ больше, чем душ, а душ больше, чем умов, умов же больше, чем божественных единичностей. И это рассуждение применимо ко всему.
§ 63. Все недопускающее причастности себе дает существование двум разрядам того, что допускает причастность себе: одному - среди тех, которые причастны [только] в какое-то время, а другому - среди тех, которые причастны всегда и прирожденно.
В самом деле, всегда допускающее причастность себе более подобно недопускающему ее, чем то, что допускает ее [только] в какое-то время; следовательно, раньше, чем получает существование последнее, получит существование всегда допускающее причастность себе, которое в смысле допущения причастности не отличается от того, что после него, по самим "всегда" более сродно и более подобно недопускающему причастности себе. При этом существует не одно только допускающее причастность себе [лишь] в какое-то время (ведь ему предшествует всегда допускающее причастность себе, через которое оно также связывается с недопускающим ее - по некоей упорядоченной эманации), и не одно только всегда допускающее причастность себе (ведь оно, обладая неугасимой потенцией, если только оно существует всегда, способно быть носителем другого - того, что допускает причастность себе [лишь] в какое-то время, и здесь предел его ослабления).
Но отсюда ясно, что и те единения, которые от единого воссиявают {т.е. "переходят к", "эманируются" - прим. ред.} сущему, то всегда допускают причастность себе, то допускают ее [лишь] в какое-то время. Так же двояки и мыслительные причастности; таковы же и одушевления душ; и подобным же образом - причастности прочих видов.
Например, красоте, подобию, состоянию, тождеству, недопускающим причастности себе, причастно то, что всегда причастно, и вторично то, что причастно [лишь] в какое-то время в том же разряде.
§ 64. Всякая изначальная монада дает существование двоякому числу - совершенным-в-себе субстанциям и излучениям, имеющим [свою] субстанцию в чем-то другом.
В самом деле, если эманация происходит по ослаблению через свойственное субстанциальным причинам, то и совершенное [происходит] от всесовершенного, и через посредство совершенного благоупорядоченно эманирует несовершенное, так что одни будут совершенными-в-себе субстанциями, другие - несовершенными, при чем последние оказываются уже среди причастных [высшему] (ведь будучи несовершенными, они нуждаются для своего наличного бытия в субстрате). Первые же [субстанции] делают своим то, что [им] причастно (ведь будучи совершенными, они наполняют собой причастное им и утверждают их в самих себе и не нуждаются для своей субстанции ни в чем более скудном). Поэтому совершенные-в-себе субстанции, через разделение на множество, слабее своей изначальной монады и некоторым образом уподобляются ей, через [свое] совершенное-в-себе наличное бытие. Несовершенные же субстанции и потому, что имеют свое бытие в другом, удалены от [монады], существующей сама по себе, и потому, что будучи несовершенны, удалены от той, которая усовершает все. Эманации же [таких субстанций] через подобное [доходят] до совершенно неподобного. Таким образом, каждая из изначальных монад дает существование двоякому числу.