Когда я добрался до зала ожидания, громкий голос диспетчера объявил о прибытии поезда «Москва-Оренбург» на первый путь.
Мне повезло, теперь мне досталась нижняя полка у окна. По другую сторону столика дремала старушка, обнимая свою сумку.
Когда поезд тронулся, я увидел за окном какое-то движение. Прищурившись, различил троих мужчин. Они вылетели на перрон и принялись лихорадочно озираться. В руках одного из них была бейсбольная бита. Еще у одного я различил газовый ключ. Третьим был бритоголовый таксист с кривым ртом, который хромал на левую – там наверняка была как минимум трещина – ногу. Он что-то орал и прижимал к глазу платок, из-под которого сочилась струйка крови.
Мысленно я выругался. Вся привокзальная площадь Рузаевки была буквально обвешана листовками, на каждой из которых красовался аршинными цифрами мой номер. Сутки в городе – а он для меня уже закрыт.
Мое знакомство с Россией начиналось не так, как я рассчитывал.
А впереди были 1,5 тысячи километров пути…
До Сызрани, это был следующий город моего маршрута, поезд шел чуть более четырех часов. На вокзал Сызрани он прибывал уже утром в 6.50. А сейчас была глубокая ночь. Большинство пассажиров спали. Кто-то тихо, кто-то посапывал, кто-то громогласно храпел. Пассажиры, севшие на поезд вместе со мной в Рузаевке, обживались на своих местах. Проходя по вагонам, я периодически натыкался на них. Одни раскладывали вещи, готовясь к долгому пути, другие сидели и разговаривали. Кто-то ел. Почему нужно было ждать поезда, а не перекусить на вокзале, я не понимал. Еще двое, сидевшие на боковом сиденье, пили пиво. Один выглядел типичным лохом – потрепанным, зажатым, он обнимал свою спортивную синюю сумку, словно боялся, что ее умыкнут прямо у него из-под носа. Сидевший напротив был рыжим и внушительным. На столе – двухлитровая бутылка с разливным пивом.
Вообще в этой путевой культуре я не понимал ничего. Это был абсолютно чуждый мне мир. А еще плацкартные вагоны напоминали мне загоны для скота, и я никак не мог отделаться от этой аналогии.
– Брат, значит? – проводница очередного вагона подозрительно посмотрела на снимок и на меня. – Не больно-то и похож.
– Мы не близнецы.
– Точно, брат?
– Вам поклясться надо или как?
– Рожа у тебя больно бандитская. Я уж про наколки молчу.
Проводница не отличалась деликатностью.
– Простите, на пластическую операцию еще не накопил.
– В таких случаях в полицию обращаются, – упорствовала подозрительная работница железной дороги.
Она начинала меня бесить.
– И всё МВД тут же бросит еду и сон и начнет рыскать по стране, конечно.