— Ты, действительно, думаешь, что была для него всего лишь игрушкой? — Лина, пожав плечами, осторожно высвободила руку, все ещё пораженная столь неожиданной вспышкой шофера. Вадик видимо тоже не ожидал ничего подобного от себя, поэтому и буркнул, прежде чем вновь уставится на дорогу. — Извини.
Лина вновь пожала плечами и перевела взгляд на окно. Пару минут они ехали в молчании, которое прервал Вадик.
— Я не взял телефон, так что можешь расслабиться. — он как-то невесело усмехнулся и продолжил. — Кстати, по распоряжению шефа не взял… — Лина молчала, прикидывая каковы шансы на то, что Жигунов, действительно, отпустил её. И не прикажет ли вновь её вернуть, когда неожиданно «соскучится». Вадик насмешливо спросил. — Тебе не интересно, какие ещё он дал распоряжения? — Лина даже не посмотрела на него. — Запретил нам на будущее, пытаться принудить тебя вернуться, даже если это он сам нам будет приказывать. Забавно, не находишь? То есть Жигунов сам не уверен в себе, не уверен, что сможет сдержаться, быть без тебя…
— Вадик, я просила тебя уже сегодня не защищать его. Буду более краткой: заткнись. — она посмотрела на него выразительным взглядом. Вадик криво усмехнулся и кивнул. Устало прикрыв глаза, Лина с трудом выдавила из себя. — Я просто хочу забыть все это, как страшный сон. И как можно быстрее.
Вновь нахлынуло сожаление, что не смогла сразу разорвать все нити. Возможно, не надо было, в принципе, прощаться с Машей. Впрочем, сделанного не воротишь. И она только надеялась, что Дима примет её условие: только Маша, без него в качестве сопровождающего. И тогда, возможно, эти встречи будет менее болезненными.
До дома доехали быстро. Забрав вещи с заднего сидения, Лина посмотрела на вышедшего Вадика и сказала на прощание.
— Не могу сказать, что была рада знакомству… Но ты, оказался, не так плох, как показалось вначале. Прощай.
— Ты, правда, думаешь, что это всё? И мы больше не увидимся?
— Почему же? Думаю, пару вечеров ты, действительно, проведешь под моими окнами. Не обессудь, но общаться дальше не хочу, да и смысла не вижу. Хотя… если Машу привезешь ты, то можешь зайти в гости.
— Значит, табу только для Жигунова? На «прийти в гости».
Лина просто кивнула и уже отвернулась, чтобы уйти. Но в последний момент все же сказала пакость.
— Только не думай, что будешь желанным гостем. Так… необходимым приложением к малышке.
— Благодарю покорно. — крикнул он ей вслед.
Закрывая дверь подъезда за собой, Лина почувствовала, что обессилена. Не столько физически, сколько эмоционально. Последние пару часов окончательно вымотали её, а последние полчаса она держалась на упрямстве. И сейчас было стойкое ощущение, будто её постирали, отжали, и повешали сушится. С трудом переставляя ноги, она добралась до квартиры и позвонила. Ключи были где-то в рюкзаке, но шевелиться не было сил. Хорошо, что дверь открыла Юля, сделать нормальное лицо для родителей, она бы уже не смогла.