— Твой отец знает, что с тобой произошло? — с трудом выдохнул Григорий. Лина с удивлением посмотрела на него и, увидев в его глазах неподдельное раскаяние, против воли почувствовала симпатию к нему. Ведь он, действительно, представил свою дочь на её месте.
— Нет, я не хочу видеть его страдания, не хочу, чтобы он совершил глупость: он самый замечательный папа на свете и очень любит меня. Если бы он знал, что со мной происходит, он перевернул бы всю землю, но нашел бы меня. А я знаю, что его ожидает здесь. — она отвернулась, пряча боль. Спустя минуту молчания, она с улыбкой спросила. — А как зовут вашу дочь?
— Алена, ей десять. И сейчас я даже не представляю, как можно защитить её в будущем от твоих ран. А вдруг она тоже решит защитить меня, и я даже ничего не узнаю? — опять повисло тяжелое молчание. Неожиданно, сама не зная на что, Лина рассердилась.
— Да ладно, хватит строить из себя такого сочувствующего и сострадающего мужчину. — она заметила, как Григорий вздрогнул от этого неожиданного выпада. — Именно по вашей вине я здесь оказалась! А вы? Защитить от твоих ран. — передразнила она. — Как бы вы сами не оказались в этих ранах повинны! — она больше не могла держать боль в себе и присела на качели, обхватив себя руками в надежде, что это ей поможет. Григорий подошел к ней и осторожно положил руку ей на плечо, желая утешить, но не зная, как она на это отреагирует. Лина скинула его руку, понимая, что ещё чуть-чуть и она разреветься. Ей не нужно ничье сочувствие, не нужно, не сейчас! Она с трудом произнесла: — Я же сказала, хватит строить из себя само сочувствие! Вы же не отговорите Диму использовать меня, как какую-то шлюху. И не поможете мне сбежать отсюда, и не защитите мою семью от мести вашего шефа. Так что нечего здесь строить… — она прикрыла глаза руками. Лина глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и уже спокойно продолжила: — Так что ты хотел? Ты хотел со мной о чем-то поговорить? И как я понимаю: извинения не входили в твой план. — она посмотрела на Гришу. Тот неуверенно молчал. Он теперь не знал, как поговорить с ней об интересующем его вопросе. Но поговорить стоило. Да Гриша, осознав, что они натворили, сочувствовал девушке, но Дима для него гораздо важнее. Он присел на корточки, чтобы их лица были наравне.
— Я хочу, чтобы ты знала, Дима не относиться к тебе как к очередной любовнице. Кроме того уже давно в его постели никто не задерживался дольше одной ночи. Могу даже сказать, что он не хотел тебя заставлять приезжать сюда. А как он разозлился, когда узнал, что ты оказалась в его постели против своей воли… — он ожидал увидеть какую-нибудь её реакцию, но Лина просто ждала продолжения со скучающим выражением лица. Гриша со вздохом продолжил. — К тому же он настоял, чтобы ты осталась здесь, даже несмотря на месячные. Он же понимает, что вы не будете пока заниматься сексом. И вместо того, чтобы найти себе кого-нибудь на ближайшие пару дней, он оставляет тебя в своей спальне. Почему? — Лина фыркнула и язвительно сказала.