— А это уже другое дело. Макс подойдет нам по всем параметрам…кроме одного.
— Какого?
— Его ревнивая мамаша. Вспомни, когда ты работаешь над парнем, она же ни на секунду не отходит, следит, переспрашивает, а в спину тебе смотрит так, что я начинаю нервничать.
— Вера Павловна? Ошибаешься, нейтрализовать ее легко, а вот с самим Максом придется помучиться, ибо его величество считает себя центром вселенной.
Несколько лет назад Макс с друзьями попал в автомобильную аварию, в результате которой повредил позвоночник. После долгого лечения сильные боли в спине парня почти прошли, но руки и ноги до сих пор плохо слушались и периодически немели. От операции он категорически отказался, а ехать на лечение за границу было невероятно дорого, поэтому, получив вторую группу инвалидности, Макс засел дома, отравляя жизнь себе и близким. Все свое время парень проводил за компьютером, заедая родителей до безумия, категорически отказываясь выходить из дома и встречаться с друзьями. К Ольге Макс перешел "по наследству" от Ефимовича, и после первых же сеансов массажа проникся к ней большой благодарностью и уважением, почувствовав разницу в самочувствии.
— Ты действительно считаешь, что с Максом будет трудно? — поинтересовался Роман. — Парень вроде вежливый и не глупый.
— Кто знает? Для родителей он — центр вселенной, но если захочет у нас работать, придется ему корону оставлять дома на полочке.
— Увидим, в любом случае, попробовать стоит.
На следующий день, пока Роман перед сеансом отвлекал Макса "мужскими разговорами", Ольга взяла под руку Веру Павловну и прошептала:
— Нам нужно встретиться для серьезного разговора. Речь пойдет о Максиме, и лучше, чтобы он этого не знал.
— Что-то случилось? Нет, не говорите ни слова, я уже давно боюсь любых новостей, — женщина побледнела, плотно сжав губы.
— Ничего плохого нет, — успокоила ее девушка, — но и ничего хорошего тоже. Нам просто нужно посоветоваться, как проводить дальнейшее лечение Максима.
— Ладно, — выдохнула успокоенная мать. — У вас когда обеденный перерыв? В час дня? Так, может, я завтра зайду в обед? Вот и хорошо.
— Вера Павловна, — начала серьезно Ольга, когда женщина пришла к ней на встречу. — У меня сложилось впечатление, что Макс не верит в своё выздоровление, и его нежелание лишний раз выходить на улицу или общаться с ровесниками — это не просто каприз, а разновидность депрессии.
— Депрессии? — ахнула мать.
— Да, я так думаю. Но больше всего меня беспокоит, что эта депрессия может сказываться не только на эмоциональном уровне, но еще и ощутимо влиять на физическое состояние парня, ведь без желания выздороветь моя работа становится неэффективной.