Он толкнул дверь, но дверь не открывалась, как бы припертая изнутри. Тогда сторож навалился на нее всем телом и вдруг вместе с дверью упал внутрь комнаты.
Лежа на двери и рассматривая ее сломанные петли, которые он только вчера смазывал маслом, чтобы не скрипели, Шамсудинов еще раз подумал: «Кумыс хорош! Вот какая сила!»
Надо было вставать, он поднялся на ноги и, нагнувшись над дверью взялся за ручку. Ручка оторвалась. Старик удивленно посмотрел на нее. «Нет, кумыс не хорош. Так весь дом сломать можно».
Он подошел к питьевому баку и, подставив кружку, взялся за кран. Кран не поворачивался. Шамсудинов рассердился; дернул ручку крана и отскочил. Сломанный кран упал на пол, вода фонтаном била из дыры.
Сторож схватил ведро, чтобы подставить под струю, но дужка повисла в руке.
Вода разливалась по комнате. Шамсудинов вспомнил, что под кроватью стоял сундук с праздничной одеждой, — она могла подмокнуть, — взялся за спинку кровати, чтобы отодвинуть, но железная дуга с хрустом лопнула, и сторож, поскользнувшись, сел на пол.
«Нет, кумыс не хорош, ой как не хорош!»
Он с трудом встал на ноги и, шлепая туфлями по мокрому полу, подошел к выключателю. Вспыхнул свет. Глазам представилась удивительная картина: кровать с отломанной спинкой, дырявый бак, ведро с отломанным ушком, ручка от двери и сама дверь, — как плот, плавающий в луже.
Вот примерно и все, что мог рассказать нам сторож о необыкновенных явлениях, которые впервые в жизни он наблюдал у себя дома.
Мы понимали, что мог разрушиться ржавый трофейный хлам, лежащий под открытым небом. С этим мы и встретились во время путешествия по «железному лесу». Но нельзя же было всерьез предполагать, что странная ржавчина нападает на домашние вещи.
Сандро посоветовал сторожу хорошенько выспаться.
Обиженный Шамсудинов молча указал на обломки кровати, кран, петли от двери, дверную ручку и ушко от ведра.
Я взял один из обломков и стал рассматривать. Сомнений не было: такая же красная ржавчина. Вспомнился рассказ Андрея об «оловянной чуме» и других болезнях металла. Я уже стал верить в невозможное и подумал о том, что в мертвом железном городе, где скопилось столько ржавчины, зародилась какая-то новая «болезнь» металла, особый вид коррозии, развивающейся стремительно, как чума.
Мы с Андреем переглянулись, как бы угадывая мысли друг друга. Но тут Сандро своим острым глазом заметил под столом зеленую бутылку.
— Это еще что за напиток? — спросил он, рассматривая ее содержимое на свет. Внутри были остатки какой-то маслянистой жидкости.
Шамсудинов объяснил, что этим «маслом» он мазал у себя в домике дверные петли и протирал все металлические предметы, чтобы они блестели.