Катон с любовью улыбнулся военному стоицизму друга, но уже в следующее мгновение подумал о собственной жизни. Свое звание он получил довольно быстро, после нескольких кампаний, в которых сражался после того, как поступил на службу. Однако без преимуществ аристократического происхождения его продвижение по службе имело предел. Ему не суждено было стать легатом, консулом или губернатором. Если несказанно повезет, он мог рассчитывать на одну из двух должностей, по-прежнему доступных эквитам: командира префектуры Претории или префекта Египта, ни одну из которых император не доверит своему потенциальному сопернику. Если Нерон сменит больного Клавдия, тогда жизненно важно будет заручиться поддержкой Палласа, чтобы иметь возможность претендовать на один из этих постов. А значит, придется встать на сторону Квинтата, какое бы отвращение данная перспектива у него ни вызывала…
Оглядев стол, Катон обнаружил, что офицеры закончили трапезу и, отодвинув тарелки, сосредоточились на вине. Он подозвал Траксиса и сказал, чтобы тот убрал все лишнее.
Траксис взял тарелку и нож своего командира первыми и, наклонившись к нему, прошептал:
– Господин, у нас осталась последняя амфора с вином. Вы хотите, чтобы я ее открыл? Шансов пополнить запасы во время марша, скорее всего, не будет.
– Может, и так, но я вполне в состоянии прожить без вина, а кроме того, мне нужна светлая голова. Завтра утром большинство из моих гостей вряд ли смогут этим похвастаться. Пусть наслаждаются моментом… Да, принеси им вино.
Траксис прищелкнул языком.
– Как пожелаете, господин.
Когда стол был расчищен, а кувшин с вином снова наполнен, Макрон достал набор игральных костей, вырезанных из слоновой кости.
– Эй, парни, как насчет поиграть моими счастливыми костями? Дайте мне шанс обчистить вас до нитки. Там, куда вы отправляетесь, серебро вам будет ни к чему.
Крисп поставил локти на стол и ухмыльнулся:
– Я в игре.
– Кто еще? – спросил Макрон, оглядывая собравшихся. – Может, ты, Фортун?
Центурион кивнул и положил на стол на удивление тяжелый кошель, и Макрон приподнял брови:
– Я восхищен твоей уверенностью. А вы, господин префект?
Катон колебался. Он принципиально не любил кости. Игра не требовала умения, только слепой удачи, и неважно, что говорили те, кто ею увлекался. Он считал, что глупо пускать на ветер небольшие состояния, к тому же нередко это вызывало столько же разочарований и злобы, сколько удовольствия, и игра в кости частенько становилось причиной драк, а порой и смертей.
Однако она являлась давно установившейся традицией, и командир, который пытался сражаться с этой потребностью своих солдат, рисковал их хорошим отношением. Катон считал, что иногда полезно не обращать внимания на азартные игры и даже принимать в них участие, чтобы лучше понимать тех, кто тебя окружает.