— Ты искал компромат, который сам дал ему в руки, — уточнил Генерал. — Ты захотел вывести из дела Тазабаева, встретился с ним среди бела дня, выболтал все Турецкому на диктофон… — Максаков замахал руками, но Генерал не дал оборвать себя. — А такие вещи не проходят бесследно. Компромат был бы не у Турецкого, так у кого-то другого. Ты потребовал изолировать Турецкого, и я организовал это абсолютно легально.
— Но ты же и не уследил за ним! — сорвался на крик Максаков.
— У тебя было достаточно времени, чтобы решить все проблемы, — невозмутимо заметил Генерал. — А я тебе не тюремщик. Я — солдат.
— Никакой солдат не зарабатывает столько денег, сколько ты, — тихо сказал Максаков. — Ты — коммерсант от военного дела.
— Просто я хорошо организовал свою работу, — спокойно отреагировал Генерал. — В отличие от тебя. Ты знаешь, что за годы пребывания у власти против Фиделя Кастро было совершено более шестисот попыток покушения, и все они в самый последний момент либо почему-то отменялись, либо пресекались спецслужбами острова. Его пытались подстеречь на подводной охоте, подсунуть ему отравленную сигару или убить его с помощью крохотного пистолета, вмонтированного в репортерскую камеру. Есть даже данные, что был разработан коварный план, предусматривающий полное выпадение волос из легендарной кастровской бороды, что якобы могло бы нанести урон сложившемуся имиджу вождя.
— К чему ты всю эту хреновину говоришь мне?!
— К тому, что ты — не Кастро. Ты смертен. А говорю я это тебе потому, что еще немного и ты провалишь все дело. Из-за своей жадности и трусости. Я не могу тебе этого позволить. Если ты думаешь, что я стану цепляться за этот дерьмовый завод, то ошибаешься. Да, мы вложили в него много труда, но жизнь дороже денег. Я придумаю новую комбинацию. Этому я у тебя научился — да, спасибо. И ее начало я уже изобрел. Довольно оригинальный ход. Надеюсь, ты оценишь его по достоинству.
— К-какой же? — запинаясь, спросил Максаков. Он не успевал за мыслью партнера, хотя не такая уж она была и стремительная. Не успевал, потому оказался пригвожден своими собственными мыслями, полными черного ужаса перед неотвратимой расплатой.
— Очень просто. В этой комбинации не будет места тебе.
Максаков побледнел и невольно сделал шаг назад.
— Останется много свидетелей, — пробормотал он. — Один только Банников много чего рассказать может…
Генерал засмеялся.