Ленин понял, что у него вновь появляется реальный шанс прийти к власти относительно мирным путём. Всё ещё сидя в Разливе 30 августа он направил в Петроград письмо Центральному комитету РСДРП(б):
"Возможно, что эти строки опоздают, ибо события развиваются с быстротой иногда прямо головокружительной. Я пишу это в среду, 30 августа, читать это будут адресаты не раньше пятницы, 2 сентября. Но всё же, на риск, считаю долгом написать следующее.
Восстание Корнилова есть крайне неожиданный (в такой момент и в такой форме неожиданный) и прямо-таки невероятно крутой поворот событий.
Как всякий крутой поворот, он требует пересмотра и изменения тактики. И, как со всяким пересмотром, надо быть архиосторожным, чтобы не впасть в беспринципность...
Мы будем воевать, мы воюем с Корниловым, как и войска Керенского, но мы не поддерживаем Керенского, а разоблачаем его слабость. Это разница. Это разница довольно тонкая, но архисущественная и забывать её нельзя.
В чём же изменение нашей тактики после восстания Корнилова?
В том, что мы видоизменяем форму нашей борьбы с Керенским. Ни на йоту не ослабляя вражды к нему, не беря назад ни слова, сказанного против него, не отказываясь от задачи свержения Керенского, мы говорим: надо учесть момент, сейчас свергать Керенского мы не станем, мы иначе теперь подойдём к задаче борьбы с ним, именно: разъяснять народу (борющемуся против Корнилова) слабость и шатания Керенского. Это делалось и раньше. Но теперь это стало главным: в этом видоизменение".
Письмо Ленина, действительно, тогда опоздало. Ибо к тому времени, как его прочитали в ЦК, с корниловским мятежом было покончено. Да и сам Керенский проявил в этой ситуации не столько свою слабость, сколько государственную мудрость.
Очередной правительственный кризис делал невозможным сохранение старого состава Временного правительства, и Керенский начал формировать новый кабинет, разумеется, тоже коалиционный. Но в свете того, что Корнилова поддержали кадеты, эсеры и меньшевики объединились с большевиками в том плане, что в правительство нельзя ни в коем случае включать представителей конституционных демократов (в первую очередь, естественно, речь шла о Павле Милюкове), необходимо создать чисто социалистическое (или, как тогда говорили, демократическое) правительство. Керенский пытался объяснить своим оппонентам, что, отлучая кадетов от полноправного участия в создании нового политического, социального и экономического организма, правительство не только совершило бы преступление против страны, но и оказалось бы моральным банкротом.