Впрочем, это было не единственное.
– От Кассиопеи что-нибудь слышно? – спросил Малоун.
– Ничего. Похоже, пора начинать ее поиски. Она может все испортить.
– Стефани, она профессионал. Что бы ни случилось, она прекрасно осознает последствия и что-нибудь наверняка предпримет.
– Вот именно. Мы понятия не имеем, что ей рассказал Салазар. Поэтому откуда ей знать, что именно поставлено на карту? И мы должны это выяснить.
Малоун понял намек.
– Я об этом позабочусь. Нет смысла привлекать к этому других агентов. Кассиопеей займусь я сам.
– Ты уверен?
– Что там с вами? С тобой и нашим пареньком Люком? С чего это вы оба взяли, что я влюблен в нее по уши? Я вполне в состоянии прижать ее к стенке.
– Уговорил. Сначала ты. Но если она не подчинится, за нее возьмусь я сама.
***
Люк вел взятый напрокат автомобиль по улицам Де-Мойна. День был пасмурный и прохладный. Весь полет от авиабазы Эндрюс до аэродрома Национальной гвардии на окраине города он проспал. Тело ныло, в голове слегка гудело. Впрочем, он привык к таким ощущениям.
Стефани сообщила ему, что возможным пунктом назначения Салазара станет некое поместье Солсбери-хаус. Так что сейчас Люк вел машину именно туда, чтобы быстро осмотреть его снаружи. Она также сказала ему, что Малоун уже на пути в Де-Мойн. Но когда и где он его встретит, об этом она сообщит чуть позже.
Сверяясь с картой на своем «Айфоне», он въехал в тихий квартал к западу от деловой части города. Солсбери-хаус стоял на вершине холма в окружении дубовой рощи. Построенный из камня и кирпича, с коньками на черепичной крыше, он как будто перенесся сюда откуда-то из старой доброй Англии. Стенд перед входом подробно рассказывал о том, что когда-то это была резиденция богатого семейства Де Мойнов, но теперь его владельцем был какой-то фонд.
Люк огляделся по сторонам: ни души.
Впрочем, еще только десять часов утра, выставка же открывалась лишь в шесть вечера. Это был последний день ее пребывания здесь. Завтра ее перевезут в другой город.
Люк проехал мимо. Он был голоден и решил, что ему не повредят блинчики и горячая сосиска. Но сначала нужно сделать один звонок.
Он притормозил у обочины, в том месте, где росшие вдоль дороги деревья отбрасывали густую тень. Затем нашел телефон и позвонил матери. Когда та взяла трубку, он сказал:
– Хочу у тебя кое-что спросить. Скажи, отец помирился с Дэнни перед тем, как умер?
– Я давно ждала, когда ты задашь мне этот вопрос.
– Похоже, все уже давно в курсе, кроме меня и моих братьев.
И он рассказал ей про письмо.
– Я приложила все усилия к тому, чтобы они помирились.