– Куда-то собрались? – спросил он ее.
Затем он поднял левую руку с зажатым с ней пистолетом и нацелил его ей прямо в лицо.
Глядя ему в глаза, Кассиопея улыбнулась, а затем нажала на акселератор.
***
Впрочем, Люк это предвидел и потому уже успел вцепиться правой рукой в зазор между ветровым стеклом и капотом, где были спрятаны дворники. Машина устремилась вперед. Взвизгнули, съезжая с травы, шины, и машина выехала на дорожное покрытие.
Кассиопея резко вывернула руль влево, затем вправо, стараясь стряхнуть непрошеного попутчика. Но тот держался крепко. Тогда она прибавила газа.
– Папаша! – сказал Люк. – Я не знаю, где ты, но ты мне очень нужен. Я сейчас пристрелю эту ненормальную сучку.
Приказ Стефани был ясен как божий день.
Раздобыть часы. Любой ценой.
***
Ей не хотелось серьезно ранить парня, запрыгнувшего ей на капот. С другой стороны, требовалось как можно скорее уехать отсюда. Он явно работает на Стефани Нелл. Интересно, кто еще здесь?
Они были в темном, пустынном переулке. С обеих сторон – деревья и изредка подъездная дорожка к дому.
Впереди между деревьев замаячило что-то темное. Автомобиль.
Он стоял поперед дороги, перегораживая обе полосы. Дверь со стороны водительского сиденья была открыта, и вскоре из нее показался мужской силуэт. Причем до боли знакомый силуэт. Коттон.
Кассиопея резко нажала на тормоза. Машина, заскрежетав шинами, остановилась.
***
Малоун даже не сдвинулся с места.
Люк соскользнул с капота и, рванув на себя дверь машины, наставил пистолет на Кассиопею. Та не шелохнулась.
В тусклом свете ему было видно ее лицо – такая же каменная маска, как тогда, в Зальцбурге. Люк потянулся и выключил зажигание.
– Выметайся из машины! – рявкнул он.
Кассиопея не отреагировала на его требование.
Малоун неторопливым шагом подошел к ней. Поравнявшись с машиной, заглянул внутрь. На пассажирском сиденье лежала сумочка. Черная. От «Шанель». Украшенная переплетенными буквами, которые когда-то служили символом этого бренда. Сумочку он купил в Париже в прошлом году – в качестве рождественского подарка женщине, у которой в буквальном смысле было все.
Шагнув к пассажирскому сиденью, Малоун распахнул дверь и взял сумочку. Внутри, как он и ожидал, лежали часы.
Часы Коттон вынул, а сумочку бросил назад в салон. Он был зол на Кассиопею, как и она на него. И, как и она, не проронил ни слова.
После чего сделал знак напарнику – мол, нам пора.
– Ты уверен? – уточнил Люк.
– Оставь ее. – Малоун пожал плечами и бросил ей на колени ключи.
Кассиопея никак не отреагировала, лишь захлопнула дверь. Взревел мотор. Машина развернулась на сто восемьдесят градусов и вскоре скрылась из вида.