К глазам подступили слёзы, но в этом мире нельзя было плакать. Тихо, почти на цыпочках она вошла на кухню и зажгла свечу. Под толстым слоем облачной пыли лежало письмо. Она схватила его и начала читать.
Дорогая моя Сол!
Я не мог дождаться тебя и, наверное, это к лучшему.
Мне больше нельзя с тобой встречаться, мои дни сочтены.
Моё бренное тело завершает своё существование на этой грешной земле. Я умираю!
Ты прекрасно знаешь, что это – не конец, но… умирать тяжело! Я даже не предполагал, насколько я злой волшебник. Я накопил в себе столько магии, что мне необходимо её кому-то передать, и тогда я уйду легко. Но моя совесть мне подсказывает, что этого делать нельзя. Мой долг перед тобой – не позволить этому миру приобрести ещё более могущественного и злого волшебника, чем я. Именно поэтому мы не можем больше встречаться, иначе вся моя сила перейдёт к тебе…
Но уж – нет! Я не доставлю Им такого удовольствия! Я унесу эту силу с собой в могилу, и тем самым очищу свою карму и смогу быть с тобой, когда настанет время…
Но сейчас нам нельзя проститься, моё милое СолнУшко, и это разрывает моё сердце на части. Вы, Феи, способны на добрые, но безрассудные поступки. Из-за любви ко мне, милая Сол, ты можешь принять мою силу, и она разрушит тебя! Зло сильнее добра!
Итак, моё любимое СолнУшко, я ухожу, но мы обязательно встретимся! Я буду ждать тебя в нашем домике на облаке. И когда ты придёшь в следующий раз, я устрою настоящий пир. Мы будем пить самое лучшее вино, и сам Штраус будет играть нам свои вальсы.
А пока прощай, моя девочка! Одна минута с тобой стоит дороже, чем самая великая магия на свете.
Твой Ра…
Она думала, что в этом мире нельзя плакать, но, несмотря на все физические законы, слёзы лились рекой. Так тяжело ощущать себя беспомощной.
– Он умирает! Умирает совсем один! Без любви и сострадания!
Но в глубине души Сол осознавала, насколько он прав. Даже сейчас, когда часть его души всё ещё находилась в ней, она понимала, как сильна эта часть. Его тёмная магия наделяла её душу дополнительной силой и полномочиями. Она старалась сдерживать её, но это ей плохо удавалось.
Вдруг она почувствовала слабость, и ей пришлось сесть на крылечко. Она посмотрела на закат и закрыла глаза…
Он лежал в абсолютно белой комнате. Без потолка, пола и стен. Всё слилось в один-единственный белый цвет. Он знал, что она сейчас плачет, и он тоже плакал ей в унисон, только без слёз. Так хотелось обнять её, впиться губами в мякоть её губ, почувствовать её запах. Взять в руки прядь её волос и уткнуться в них, вдыхая их волнующий аромат, аромат лугов и пряных трав, распаренного можжевельника и спелой лесной земляники. Умирать с мыслями о ней – гораздо легче…