— Сколько ей лет? — поинтересовался Хорболлоб.
— Ну, предположим, лет двадцать пять — тридцать.
— Да, таких незамужних у кулинов много, — согласился Хорболлоб.
— Много-то много, да только у нее все так складывается, что если теперь она не выйдет замуж, то так и останется без мужа. Сам знаешь, какой это позор для семьи. Ну так вот. Твой род нам подходит, а значит, ты можешь поддержать нашу честь. Поэтому если ты согласен жениться на ней, то я, так и быть, уговорю госпожу рани помиловать тебя.
Камень свалился с души Хорболлоба. Ведь жениться кулину проще простого, а возраст невесты не имеет никакого значения. Поэтому он ответил именно так, как и предполагала Ниши.
— Ну что ж, дело это несложное. Кулины должны помогать друг другу. Одно только смущает меня — староват я для жениха. Может, сын мой меня заменит?
— А он согласится? — усомнилась Ниши.
— Если я велю, то согласится, — заверил ее Хорболлоб.
— Тогда не мешкайте! — Ниши снова перешла на «вы». — Нынче же утром и прикажите ему. А я распоряжусь о паланкине с носильщиками, чтобы отправить вас домой, — ведь вам придется позаботиться о том, чтобы молодая хозяйка смогла, приехав в ваш дом, попотчевать всех рисом. У нас принято, чтобы жена после свадьбы сразу отправлялась к мужу.
Хорболлоб не верил своему счастью — несколько минут назад ему грозила мучительная смерть, а теперь вдруг предстояло хлопотать об угощении, которое преподнесет соседям и родственникам его новая невестка. Он решил не терять зря времени.
— Так ты иди к госпоже рани и договорись с ней, — стал он торопить Ниши.
— Хорошо, хорошо, сейчас иду, — сказала Ниши и вышла в соседнюю каюту.
— Что тебе говорила эта женщина? — поинтересовался лейтенант у Хорболлоба.
— Да так, ничего особенного, — неохотно ответил тот.
— Чего же тогда ты ревел?
— Кто? Я? — возразил Хорболлоб. — Я не ревел.
— Эх вы, бенгальцы, — презрительно процедил сахиб. — Лгуны, каких мало.
— О чем ты беседовала с моим свекром? — спросила Деви у Ниши, когда та вошла к ней.
— Пыталась выяснить, не могу ли я чем-нибудь услужить ему, — ответила та.
— Послушай, Ниши, — с упреком сказала Деви, — я вижу, что лукавство — это единственное, что ты не отдала великому Кришне. Решила приберечь для себя?
— Богу ведь всегда отдают только самое лучшее в человеке, — напомнила ей Ниши. — Зачем ему худшее?
— Тебе уготован ад, — вздохнула Деви.