Ольга Самсоновна(передает Настеньке раму). Бери-ка.
Настенька. Последняя… (Уносит раму.)
Максим Федосеевич. А трава, травища-то… Апрель… Фить-фить-фить!.. Эк, резвятся…
Ольга Самсоновна. Что им еще делать-то?
Максим Федосеевич. А под землей, на всех горизонтах шахт, гремит Ильюшкина машина. Тоже ласточка…
Ольга Самсоновна. Электрическая-то машина?
Максим Федосеевич. Еще какая ласточка! Послушай-ка, что умные люди говорят. Комиссия к нам из Министерства приехала… Говорят, ласточка нового! «Такие ласточки, говорят, коммунизм возвещают!»
Ольга Самсоновна. А скажи ты мне толком, Максим, когда ж он, коммунизм, начнется?
Максим Федосеевич. Да он уже начался.
Ольга Самсоновна. Где ж это он начался? Что-то я не приметила…
Максим Федосеевич. Да вот хотя бы тут, под нашей крышей.
Ольга Самсоновна. Грешно изгаляться-то… Пустяки тебе, что ли?
Максим Федосеевич(сердито). Толкуй, что откуда… Ильюшка наш — кто?
Ольга Самсоновна. Известно, проходчик.
Максим Федосеевич. Знамо, не инженер-конструктор. А машину выдумал! Как, почему? Потому, что грамота, потому, что интерес широкий. И, думаешь, один он такой? Числа им нет! Да, да. Кто же они — рабочие иль инженеры? И то, и другое. Вот тебе и коммунизм!
Ольга Самсоновна. Маленько развидняется…
Максим Федосеевич. Или, вот, скажем, ты нынче у бабки Прасковьи гостила?
Ольга Самсоновна. Гостила.
Максим Федосеевич. Деревня?
Ольга Самсоновна. Покровка-то? Да что ты ума пытаешь? Известно, не город. Кругом — тайга.
Максим Федосеевич. А свет, а радио? Во-до-про-вод! Кино, десятилетка, музыкальная школа! А машины там какие! Тро-ту-а-ры! Одежда, одежда какая на людях? А главное — интерес у людей какой! Деревня, говоришь… А, может, город? А?
Ольга Самсоновна. Так уж и город! Хоть и пустяковая, да все же разница.
Максим Федосеевич. Во, во! И здесь разница, и между Ильей да Василием — тоже еще разница… А вот когда все эти разницы, как последние тучки, скроются, — тогда оно, солнце-то наше, в полный свет и засияет.
Ольга Самсоновна. Мы-то с тобой — доживем, ай нет?
Максим Федосеевич. Такую задачу поставим — непременно доживем.
Ольга Самсоновна(вздохнув). Ну, ежели не мы, то хотя бы дети наши…
Максим Федосеевич. А я, не доживу если, так и на том свете буду жителям коммунизма завидовать. Сам хочу! (Закуривает и снова высовывается в окно.) Фить-фить-фить…
Ольга Самсоновна(передразнивает). Фить-фить-фить… Просвистели зимушку. На дворе весна, а на ремонт и виду никакого.
Максим Федосеевич. Зима зиме рознь… (Вздыхает.) Хуже нет во вторую смену работать: весь день пила на шее. Материал-то мы подвезли! Лесу да кирпича целую гору навалили. Три-четыре недели — и будет наш дом как новенький.