– Розовую, – ответила Марина. – Нет, лучше покрепче – коричневую. – И добавила: – А в Мамонтовке ничего не получилось.
Мама вставила капсулу в машинку, кофе, благоухая, полился в чашку.
– Опять не получилось, – уточнила Марина. – Почему, как думаешь?
– Потому что новый твой мужчина оказался такой же, как всегда.
– Откуда ты знаешь?
– Ну а почему еще?
– Например, потому что я такая же, как всегда.
– Это настолько очевидно, что вообще не требует размышлений.
– А что тогда требует? – вздохнула Марина.
– То, что ты раз за разом пытаешься приладиться к одинаковым мужчинам. Наступаешь на них, как на грабли. Это странно.
– Что странного? – пожала плечами Марина. – Ну да, мне нравится определенный мужской тип.
– Сомнительный тип, – заметила мама. – И почему тебе нравится именно он?
Марина не ответила. Не было у нее ответа.
– О чем пишут? – спросила она, кивнув на мамин айпад.
Спросила вообще-то машинально. Через три часа после того, как вдребезги разбились твои надежды на устройство личной жизни, и это еще очень мягко говоря, – было бы удивительно, если бы тебя интересовало что-нибудь кроме этого.
– О будущих кокусах в Айове, – ответила мама.
– Кокусы – это кто? – не поняла Марина.
– Не кто, а что – праймериз. В США началась президентская кампания, – объяснила та.
– Мама, ты счастливый человек!
Марина засмеялась и, допив кофе, ушла в ванную. Ей в самом деле стало как-то повеселее. Кокусы в Айове!.. Сколько жизни надо иметь в себе, чтобы в пятьдесят два года так интересоваться жизнью вне себя!
Марина приехала из Мамонтовки с одной сумкой, в которую сложила всю одежду без разбора. Она отнесла сумку в ванную, выгрузила ее содержимое в стиральную машину и села на пол, глядя, как крутятся в пене за стеклом легкие юбочки и сарафанчики – навязчивые доказательства того, как легко, беззаботно и весело можно было бы жить с ней, с такой яркой, светлой и беспечной. Даже куртки теплой у нее с собой не было. И не понадобилась ей куртка ни разу за все это лето, солнечное и ясное.