Медная пуговица. Секретное оружие (Овалов) - страница 43
— Вот именно, вот именно! — воскликнул Эдингер. — Именно потому, что я считаю вас своим коллегой, я хочу не только сохранить вам жизнь, но и позволить вам продолжать свою деятельность! Я настороженно прищурился.
— А что вы от меня за это потребуете? Эдингер серьезно посмотрел на меня.
— Стать нашим агентом.
Конечно, я понимал, каково будет предложение Эдингера… Другого не могло быть! Разоблаченный разведчик либо перевербовывается, либо умирает… Понимал это и мой собеседник, а говорил со мной потому, что заранее был уверен в ответе. Речь шла только о цене. Эдингер мерил Блейка на свой аршин; думаю, что сам Эдингер в подобных обстоятельствах предпочел бы измену смерти.
Что ж, мне приходилось поступиться честью мистера Блейка, хотя позу, принятую в этом разговоре, следовало сохранить!
— Вы должны меня понять, господин Эдингер, — сдержанно произнес я. — Я не могу действовать во вред своему отечеству…
— От вас этого и не требуют, — примирительно сказал Эдингер. — Нам просто нужны сознательные английские офицеры, которые понимают, что Англии не по пути с евреями и большевиками. Мы сумеем переправить вас в Лондон, хотя там должны думать, что вы самостоятельно и вопреки нам героически преодолели все препятствия. Вы будете продолжать свою службу и снабжать нас информацией.
Это было необыкновенно благоприятное стечение обстоятельств: советского офицера принимали за агента английской секретной службы и предлагали поступить на службу в немецкую разведку; я мог оказаться полезен нашему командованию, но это благоприятное стечение обстоятельств сводилось на нет тем, что у меня не было еще возможностей связаться со своими…
Пока что оставалось одно: до поры до времени изображать из себя Берзиня, Блейка и кого только угодно, заставить окружающих меня людей думать, будто я одержим всякими колебаниями, дождаться удобного момента, пойти на любую мистификацию и перебраться через линию фронта…
— Господин Блейк, я жду, — внушительно сказал Эдингер. — Не заставляйте меня повторять лестное предложение, о котором известно даже рейхслейтеру Гиммлеру.
— Но это так неожиданно, — неуверенно произнес я. — Я должен подумать…
— Не стоит выбирать между дворцом и тюрьмой, — перебил меня Эдингер.
— Все же я должен подумать, — твердо возразил я. «Пусть Эдингер, — иронически подумал я, — не воображает, что так просто купить английского офицера!»
Эдингер испытующе смотрел на меня своими оловянными глазами.
— Ну а что будет иметь в результате всего этого ваш покорный слуга? — деловито осведомился я. — Для того чтобы жить, надо еще кое-что иметь. Что мне даст эта… переориентировка?