Однако генерал Барклай был честен и прям, но суховат и не имел обаяния, которое на Руси значит неизмеримо больше любых превосходных личных и деловых качеств. На языке современных СМИ это свойство называется харизмой. Фельдмаршал Кутузов, опытный разведчик и дипломат, умел без нажима подчинять людей, был хитёр, лукав и чрезвычайно обаятелен. Солдаты и офицеры его боготворили. Провожая Кутузова из Петербурга в армию, любимый племянник спросил: «Неужели вы, дядюшка, надеетесь разбить Наполеона?» «Разбить? Нет, не надеюсь разбить! А обмануть – надеюсь!»
Смоленский князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, русский аристократ и потомок знатного ордынского мурзы на русской службе, знал свой народ лучше, чем офранцузившиеся помещики, которые боялись своих мужиков больше, чем французской армии. Им казалось, что крепостные крестьяне непременно поверят прокламациям Наполеона с обещаниями свободы и примут его сторону. Однако русские мужики, наученные нелёгкой жизнью, твёрдо усвоили заповедь Христа – судить о людях не по словам, а по делам. Нашествие европейских полчищ сопровождалось такими жестокими репрессиями, грабежами и насилием, что никакого доверия к завоевателям и быть не могло. Крестьяне в 1812 году с очевидностью доказали, что именно в них было понимание эпохи, правильное политическое сознание и подлинный патриотизм.
Поэтому Кутузов, приняв командование, хотя и произнёс историческое «Ну, разве можно отступать с такими молодцами?», всё же не отказался от плана Барклая де Толли. Он был уверен: Наполеона погубит не просто пространство, а пустыня, в которую русский народ превратит свою страну, чтобы извести вторгшихся неприятелей. И продолжал планомерное отступление.
Но не все придворные Александра I разделяли взгляды старого фельдмаршала, да и сам царь недолюбливал Кутузова, не без оснований считая его хитрым и скрытным, как все дипломаты и работники внешней разведки (а у Кутузова в этом деле был богатейший опыт). Некоторые из ближнего окружения Александра даже умоляли царя сложить оружие и просить у Наполеона мира любой ценой. К числу капитулянтов относились граф Аракчеев («без лести преданный») и великий князь Константин Павлович – родной брат Александра. Другие, напротив, требовали устроить французам генеральное сражение.
Многие военные, в том числе Ермолов, хорошо понимали, что Москву придётся оставить. Однако ни Барклаю, ни Кутузову царь и его окружение не позволили бы сдать Москву без боя. Да и такие горячие головы, как Багратион и другие молодые генералы, давно рвались в битву. И генеральное сражение было дано у Бородина. Наполеон привёл под Москву 130 тысяч человек и 587 орудий. У Кутузова было 112 тысяч человек и 640 орудий.