О том, что Анна почувствует себя обманутой и обидится, Бравин, разумеется, подумал. Но что делать, если решительность, с которой он покидал свой кабинет, оставила его прежде, чем он дошел до главного здания Администрации. «Кому это все нужно?!» – неожиданно запаниковал Руслан Викентьевич и замедлил свой шаг, сделав вид, что наблюдает за тем, как нарезают разнообразные вензеля катающиеся по площади роллеры. «Ну, приду… – рассуждал Бравин. – И что? «Здравствуйте, дорогая Анна?» «Здравствуйте», – ответит она. Что дальше? Дальше-то что-о-о? Ничего? Вот то-то и есть, что ничего!» «А если так?» – попробовал переиграть Руслан Викентьевич, но снова ничего не получилось, потому что слова никак не хотели складываться в предложения. «Тогда зачем?» – прижал себя к воображаемой стене Бравин и с облегчением обнаружил, что незачем, что слишком хлопотно и что не хочется выглядеть дураком. «Не пойду я никуда», – принял решение Руслан Викентьевич, но совсем некстати всплыла в памяти пантелеевская история про честное слово, которая когда-то так потрясла его детское воображение, что, став отцом, он даже Леньке ее в воспитательных целях рассказывал. «Дал слово – держи».
«Идти или не идти?» – заколебался Бравин и заскользил взглядом по площади в поисках каких-то знаков, которые могли бы подсказать правильное решение. Но, как назло, ничего особенного не происходило. Все так же метались из одного конца площади в другой роллеры, рядом с ними грохали досками скейтбордисты, на безопасном расстоянии от них толпились наблюдатели, играла музыка… «Ничего, черти не боятся!» – поразился Руслан Викентьевич смелости любителей экстремальных видов спорта и ни с того ни с сего загадал: «Если кто-нибудь из них в течение пяти минут грохнется на землю – поеду домой. Нет – сдамся».
«Время пошло!» – мысленно скомандовал Бравин и с пристрастием стал следить за особо отчаянными роллерами и скейтбордистами. Быстро определив среди них «лидеров», Руслан Викентьевич замер и через секунду сообразил, что задал неправильные параметры. Та легкость, с которой спортсмены «выходили из этих своих пике», свидетельствовала о том, что разговор с Анной как пить дать состоится. «Падай же, наконец!» – взмолился про себя Бравин и зажмурился, чтобы отстраниться от происходящего. Открыв глаза, Руслан Викентьевич почувствовал себя полной сволочью: прямо перед ним, скрючившись от боли, громко матерился красавец-роллер в красных наколенниках.
– Вам помочь? – склонился над ним Бравин, проклиная себя за кликушество.
– Не надо, – промычал парень, уже узревший летящих в его сторону товарищей-роллеров.