— Это вы, Митч? — негромко спросила она. — Я заметила огонек сигареты.
— Да, я, — сказал он, подумав: «И чего ей дома не сидится?»
— Вот теперь я вас вижу.
Она протянула руку, желая опереться на ограду, и как будто случайно задела руку Митча. Он не реагировал.
— В доме такая жара…
— Здесь не лучше.
— Почему же, здесь все-таки прохладнее. И такая ночь! Так бы и смотрела на звезды. Вы названия их знаете, Митч?
— Нет. Только Полярную звезду.
— И можете ее показать? Я так никогда не умела.
— Видите Большую Медведицу? Теперь попробуйте продолжить ее заднюю часть.
— Все равно не получается. Покажите мне, Митч!
Она подошла вплотную, он почувствовал запах ее духов. Горло перекрыл какой-то комок, он боялся говорить, зная, что голос сорвется. Молча показал рукой на север, отыскав звезду над самыми верхушками деревьев.
— Не вижу, — настаивала она, — не могу понять, куда вы показываете. Дайте, Митч, я прослежу по вашей руке.
Теперь она почти коснулась головой его подбородка и уставилась туда, куда он показывал, положив руку на его плечо. Золотые волосы щекотали его шею. Откинув голову назад, она взглянула на него широко раскрытыми глазами.
— За что вы меня не любите, Митч? — вполголоса с придыханием спросила она.
Он ощутил, как в висках пульсирует кровь, словно под водой он надолго задержал дыхание. Грудь сдавило тисками, и мучившее ночами желание нахлынуло мгновенно.
Миг — и он сможет успокоиться… Непослушными руками он обнял Джой, ощутив упругость тела под тонкой тканью. Но тут же оторвал руки и, схватив за плечи, сильно толкнул. Джой качнулась назад, споткнулась на высоких каблуках, замахала руками, но не удержала равновесия и рухнула в пыль. Оголенные бедра белели в лунном свете.
Задыхаясь, он уставился на нее, облизнув пересохшие губы.
— Что, не можете подождать, пока его убьют? — рявкнул он и, повернувшись спиной, зашагал сам не зная куда.
Даже не одернув юбку, поникнув, она лежала в пыли, вне себя от бешенства, стыда и унижения. Поднесла руку ко рту и закусила ее до крови.
В ее жизни появилось теперь второе большое чувство.
Первым была любовь к себе. Вторым стала ненависть к Митчу.
Вечером он спустился к реке. Вода стояла слишком высоко. Дождей уже неделю не было, но вода все прибывала, мутная, в клочьях пены. За день река поднялась еще на дюйм!
Дважды в жизни видел он, как вздувается река от потоков с гор. Первый раз это случилось семь лет назад, когда река едва не залила нижние поля. В тот год Свэл ушел из дому.
Митч повернул в поле, довольно разглядывая кучки травы, увядшие на ярком солнце.