– Без Ленки я не уйду, – перехватив мой взгляд, устремленный в сторону Брянска, твердо заявил кузен. В глазах его плескалась какая-то мрачная, обреченная решимость готового на несусветную глупость человека. – Ты, Стасик, поезжай для начала на вашу дачу, а там…
– Ты меня уже поджидать будешь. – Кривая усмешка у меня, кажется, получилась немного вымученной. – Не говори ерунды, Славик. Вместе в город поедем. Все равно хотя бы паспорт из дома забрать надо. Сначала за Ленкой твоей заедем, а потом уж… Видно будет.
Братец только кивнул, все правильно поняв. Ну еще бы! От въезда в город к нашим домам надо двигаться на юго-запад. А к военкомату и апартаментам его подружки ведет курс строго на север. И круг, чтобы попасть из одного места в другое, требуется дать очень и очень немаленький.
– Эй, вы, двое! Двое! А ну стлойте, то есть, тьфу, стойте! – Разговаривая, мы, как оказалось, привлекли к себе внимание какой-то странной особы. Одетая лишь в мало что скрывающее короткое платье, из-под которого просвечивало черное белье, она могла бы показаться даже симпатичной. Если не смотреть в лицо, несущее явные признаки безумия. Глаза выпучены, макияж растекся в жуткую маску, из не закрывающегося рта вперемешку вылетали обрывки проглатываемых слов и слюна. – Максик, мне нядо к Максику. Отдй велик, я к Максику! Мне нада-а-а!
– Отцепись, психопатка! – только и смог сказать я, когда женские груди практически уперлись в нос. А ручки с ногтями, покрытыми ярко-розовым лаком, вцепились в одежду. Буйная сумасшедшая старалась стащить меня с седла и усесться за руль сама. И нельзя сказать, что это у нее совсем не получалось. Помешательство словно придало ей сил. А заодно наделило практически полной нечувствительностью к словам. И даже легким тычкам, применяющимся исключительно в целях самообороны. К тому же мягко отцепить от себя свихнувшуюся женщину не получалось даже с помощью пришедшего на выручку кузена. – Эй, кто-нибудь! У кого дурочка из машины сбежала?! Помогите успокоить больную!
Но тем, кто находился в окруживших нас со всех сторон машинах, до очередной драки дела не было никакого. В лучшем случае они болели за одну из сторон. Тем временем особа в неприлично задравшемся за время небольшой потасовки платье уже взгромоздилась на велосипед. И попыталась умчаться на нем вдаль, крутя педали. Еле смог в последний момент схватить за колесо собственный транспорт и, навалившись всем своим весом, уронить его набок. Все-таки не набравший скорости двухколесный друг в плане устойчивого равновесия от идеала является весьма далеким. Правда, не было никаких идей, как теперь избавить его от прыткой угонщицы. Та уже поднималась на ноги и тянула вожделенный транспорт на себя. Конфликт разрешил Святослав, решившийся презреть нормы морали и уголовного кодекса. Кузен просто врезал ей в лицо кулаком. Видно, страх за свою подругу и общий накал безумных событий оказались достаточными аргументами, чтобы сломать барьеры нравственности, мешавшие эффективным действиям.