– А что мне делать? – Нестеров тоже встал со стула. – Ждать, когда этот негодяй сломает жизнь моей дочери?
– А вы сами будете ей в будущем выбирать жениха, мужа? – спросил Бутов.
– Ну почему сразу выбирать? – усмехнулся Нестеров. – Не выбирать, а посоветовать… Посоветовать-то я как отец могу или нет? Но… не из этих же…
– Из каких? – Константин Михайлович пристально посмотрел в глаза Нестерову.
– Вы же понимаете, о чем я, – уклончиво ответил Виталий Васильевич.
– Не понимаю, – произнес Бутов. – Я пообщался со Щетининым и считаю его вполне нормальным парнем.
– А чего же он тогда у вас тут делает? – усмехнулся Нестеров и язвительно добавил: – Практику, что ли, проходит?
– В полицию попасть легко, – развел руками следователь, – но главное, другое: выйти отсюда человеком.
– А вы думаете, что Щетинин выйдет отсюда человеком? – спросил Нестеров.
– Сегодня – да. А вот через два-три года, как вы предлагаете, может выйти законченным негодяем. Вы об этом не думали?
– Все понимаю, Константин Михайлович, но я прежде всего все-таки думаю о своей дочери. Судьба каких-то отщепенцев меня интересует меньше всего…
– То есть вы настаиваете на своей просьбе? – спросил следователь.
– Да! Настаиваю, – подтвердил Нестеров. – Если, конечно, имеется такая возможность.
– Наверняка вы слышали поговорку о том, что «был бы человек, а статья найдется», – сказал полицейский.
– Слышал-слышал, – закивал Нестеров, – потому и прошу вас организовать… Я отблагодарю…
Бутов тяжело вздохнул и вдруг, со всего размаху бухнув кулаком по столу, крикнул:
– Послушай, мужик, да как же тебе не стыдно? Совесть у тебя есть? Ты знаешь, что Щетинин сидит здесь за то, что заступился за твою дочь? Ты хоть понимаешь, что он не испугался четверых человек и рисковал, если не своей жизнью, то здоровьем точно? А теперь скажи мне: много сейчас таких пацанов? Ты посмотри, что вокруг творится: малейшая опасность получить в морду – большинство хватает ноги в руки и сломя голову – бежать. Нет, вы посмотрите на него, а он приходит и просит посадить пацана в тюрьму. Ты чего, гражданин? Ты в своем уме?
– Когда это мы с вами, товарищ капитан, перешли на «ты»? – процедил сквозь зубы Нестеров. – Что вы себе позволяете?
– Что я себе позволяю? Да мне плевать! – ответил Бутов. – Я сам выбираю, с кем мне говорить на «ты», а с кем – на «вы». Лично с тобой мне говорить на «вы» не хочется, потому что ты подлец и…
– Ну, это уже слишком, – перебил Нестеров, – вы не боитесь, что…
– Ничего я не боюсь, – полицейский повысил голос. – Представь себе, не боюсь. А вот ты бойся! Я возьму сейчас и закрою тебя на сорок восемь часов. Хочешь?