Перед его глазами возник низкий, чуть вогнутый брезентовый потолок. Палатка, понял Эд. Нахмурившись – в виски снова болезненно кольнуло, но на этот раз почти тут же и отпустило – юноша попытался припомнить, как попал сюда накануне вечером, но, увы, успеха не достиг: последней худо-бедно отчетливой картиной, всплывшей перед его мысленным взором, был опустевший трапезный павильон. Потом – провал…
– Проснулся? – знакомый голос заставил его дернуться в попытке приподняться на локтях. Это было ошибкой: в мозгу разве что не бомба разорвалась, в глазах потемнело, и вновь застонав, Эд кулем рухнул обратно на пол. – Проснулся, – повторила невидимая ему Алекса. – На-ка, выпей вот, – его руки коснулось что-то холодное.
– Ч-ч то это? – вы давил Эд. Язык повиновался неохотно.
– Лекарство, что. Выпей – полегчает.
На ощупь приняв протянутый ему стакан, юноша, как смог аккуратно поднес его к лицу и, осторожно свернув голову набок – проклятая боль вновь напомнила о себе, но на этот раз он ожидал ее прихода и вынес молча, осушил. В рот, впрочем, попала едва половина, остальное стекло по губам и щеке на пол.
– Убей его, – прошептал Эд, смакуя сладковатый вкус оросившей горло жидкости.
– Кого? – не поняла девушка.
– Комара. Жужжит, гад, мочи нет…
– Какого еще комара?
– Да вот же… – Эд сделал очередную, вновь неудачную, попытку отмахнуться от настырного кровососа.
– Нет здесь никакого комара, – усмехнулась Алекса.
– Как это нет? А кто же это тут пищит?
– Никто не пищит. Это «седла» идут на взлет.
– «Седла»? Ах, да, турнир… – понял Эд. – Скоро открытие?
– Полчаса как начались поединки.
– Что?! – на этот раз никакая боль не могла помешать юноше рывком сесть. – Мы что, опоздали?!
– Нет, конечно, – невесело усмехнувшись, покачала головой Алекса. Поджав ноги, девушка сидела у самого входа в палатку. – Наш поединок – номер тридцать девять, времени еще достаточно.
– Тридцать девять… – повторил Эд, немного расслабившись. – Да, я помню, тридцать девять… Похоже, я вчера выпил лишнего, – неожиданно для самого себя добавил он.
– Глупо было бы отрицать очевидное, – хмуро кивнула Алекса.
– Я не хотел… – виновато пробормотал юноша. – Я сначала даже специально воды попросил у слуги. Вместо вина. Но сэр Тристан… Неудобно было отказываться…
– Неудобно штаны через голову надевать, – сердито буркнула девушка. – Впрочем, ладно, что сделано, то сделано, – добавила она уже другим тоном. – Как сейчас, легче? Лекарство должно уже было начать действовать.
– Нет, – покачал головой Эд и в следующее мгновение с удивлением понял, что движение не причинило ожидаемой боли. – Хотя нет, легче, гораздо легче! – радостно выпалил он.