— Не буду.
— Не хочешь ли ты сказать, что твое полное имя Дамиан, как все тут тебя называют?
— Не хочу.
— Бабушка все ж таки поиздевалась над тобой? — ироничная усмешка кривит его губы.
— Бабуля была замечательной и наградила меня потрясающим именем. Рион, а какое твое полное имя? — решилась уже я пойти в атаку.
— Оно звучит слишком ужасно, чтобы я произносил его вслух, — бесстрастным голосом отвечает он.
— Ну тогда ты можешь его написать.
— Моя стыдливость не позволит даже это.
Приблизительно так проходили все наши диалоги, когда кто‑то из нас пытался узнать что‑то личное.
— Ты сбежал от родителей и скрываешься тут? — ехидно спрашиваю я.
— Они сами отправили меня на войну.
— Какая любящая у тебя семья.
— Твоя семья наверняка даже не догадывается, где находишься ты, Дами, — о, он подумал, что заденет меня? Наивный.
— А вот тут ты неправ. Мой отец в соседнем лагере.
— Дальше сбежать не смог? — я хмуро посмотрела на Риона. — Извини, шутка была неудачной. И все‑таки, Дами, как ты оказалась на войне?
— Как и все целители, — холод в голосе не скрыть.
— Но кроме тебя больше женщин тут нет, — и зачем указывать на очевидное?
— А ты видишь перед собой женщину?
— Я‑то вижу, другие — нет. Чтобы не приставали? — хм, а теперь его голос полон… участия?
— Отец не хотел брать меня с собой. Но я встала в позу. Тогда он придумал этот способ маскировки. Кстати, почему ты меня видишь, как есть? — неужели Рион оказался настолько сильным магом? Тогда как же его могли ранить, точнее его чуть не убили? Слишком много вопросов хотелось задать ему. Вот только он вряд ли ответит.
— С детства страдаю отличным зрением, — мне хотелось зарычать.
— Надо написать императору. Такой отличный шут без дела пропадает.
— Ты переписываешься с императором? — ну не надо смотреть на меня так ошарашенно. Куда же его чувство юмора подевалось?
— Нет, но попробовать стоит. Такой талант и не занят. Вдруг ты там заработаешь больше, чем на войне?
— На войне я заработал не деньги, — потерев скрытый под повязкой еще не заживший шрам, ответил Рион.
— А что?
— Язву. В твоем лице, — голос строг, а в глазах смешливые огоньки.
Или это просто переливаются в его глазах, цвета весенней листы, солнечные крапинки у зрачков. Что‑то потянуло меня на такие поэтичные сравнения. Не к добру. Я отвернулась и наиболее сварливым голосом буркнула:
— Максимум, что можешь сейчас заработать, так это несварение. Не забывай, что есть тебе готовлю я.
— Ты же не угробишь свой научный эксперимент? Тебе меня беречь надо. Потом будешь показывать бородатым дядечкам — целителям и хвастаться, что ты такая молодая, а уже смогла спасти загибающегося без магии несчастного меня. Кстати, а сколько тебе лет?