— Выбор есть всегда, — отрубила царевна.
Они уперлись в виртуальную стену прямой логики, за которой только драка. Тут встрял я:
— Бывает. Например, заповедь «Не укради».
Думал, царевна возмутится внезапным вторжением в беседу. Она только хмыкнула:
— Просто: не кради. Украл — преступник. Преступил — умрешь.
— Как не украсть еды, если умираешь с голода? — не отставал я. — Тогда нарушишь более серьезную заповедь — «Не убий»!
Псевдоумным парадоксом поставить кого-то в глупое положение еще в школе было моей фишкой. Из-за способности доводить учителей до истерик в классе меня обзывали страшным словом софист.
«Волга впадает в Каспийское море», — ни о чем не подозревая, буднично сообщала Антонида Петровна.
«Как же, — без разрешения подавал я голос. — При слиянии рек название дается по широчайшей. Кама при встрече под Казанью в два раза шире Волги. Так что впадает в Каспийское море?»
Или:
«Земля — шар», — говорил Валерий Вениаминович, ну никак не подозревая подвоха.
«Неправда, — вызывал я ужас в учительских глазах, где рушилось мироздание, и гогот класса. — Вот луна — шар. Согласен. А Земля — сфероид. Приплюснутая на полюсах сфера. Разве не так? Зачем обманываете бедных деток?
Мы же вам верим!»
Кличка Софист, как случается сплошь и рядом, сократилась до Софы, Софочки. Пришлось драться за восстановление гордого имени Чапа. Меня били, ставили фингалы и разбивали губы, ломали руку и едва не оторвали ухо, но я все равно взрывался и кидался за «Софочку» даже на старших. Намного старших. И неизмеримо более сильных.
Даже слон не любит, когда ему в ногу вцепляется маленькая моська, что переломишь одним хоботом. Первый раз он смеется. Второй задумывается. В третий обходит Моську стороной или предлагает дружбу.
Здесь был другой мир. Царевна не закатила глаза, не замахала на меня руками, не посмотрела как на мокрицу, что сунулась в приличное общество в застегнутом на нижнюю пуговицу пиджаке, а лишь рассмеялась в ответ:
— Лучше спокойно умереть с голода, чем от наказания за нарушение закона.
Я сник. Реалии привычного мира не работали. У нас грехи бывают маленькими и большими. Во избежание большого допускается, пусть и с извинениями «Что поделать?», совершить малый. Здесь любой грех он и есть. Блин, даже завидно.
Заговорил Гордей:
— Я временно предпочел жизнь ангелов смерти черта. До башни. Царисса рассудит по закону.
— Закон тогда закон, когда живет в каждом. Ты не должен был его нарушать. Ты знаешь последствия.
Громко и страстно, на весь лес, зазвучал ее исполненный внутренней мощи голос:
— Говорю! Преступивший закон сознательно поставил себя вне общества…