Целью полёта, в чём я теперь был почти уверен, должна была стать некая система, в которой, как предполагали учёные империи, можно было отыскать следы иного разума. Идеальный план: корабли гибнут, успев передать нужные данные, император резко напрягается и даёт распоряжение о накачке Каллиги деньгами и уникальными ресурсами. Не осуществимый в других условиях план рем Пау внезапно стал проектом государственной важности. Правда, в самой экспедиции что-то пошло не так: пусть через двадцать лет, но один из кораблей вернулся, и подтасовка фактов вскрылась. Но даже это не помешало рем Пау выжать из загибающегося проекта всё, что нужно, а дочку погибшей любимой, в пику аристократу-манипулятору с чисто женской мстительностью зачатую от соблазнённого брата, разобрать на две части и половину присвоить себе. «Даже тут я победил!» Аж холодный пот пробивает, когда я думаю, что он теперь мне формально тоже родственник – со стороны супруг. Ладно, нужно продолжать.
– Факт номер три: вселенная-четыре отличается от нашего текущего измерения гораздо большим коэффициентом затухания пси. У меня на родине псионика из мощного орудия и средства дальнего обнаружения превращается в возможность лишь немного читать эмоции на очень небольшом расстоянии и слегка увеличивать свою силу. На первый взгляд, такое физическое свойство континуума вселенной-четыре напрочь перечёркивает возможность использования планет этого слоя реальности как убежищ на случай глобальной космической угрозы. Без возможности получения превосходства над аборигенами с помощью технических приспособлений или псионики укрывающиеся просто поменяют одну угрозу жизни на другую. Потому что, как оказалось, этот ключевой недостаток одновременно является и ключевым преимуществом таких миров. Насколько я понимаю, именно это открытие администрация императора оценила столь высоко, что награждение Фоста рем Пау вылилось в дарование ему императором собственного рода Вил. – Свою речь я не то чтобы детально продумывал, но отдельные моменты прокрутил в голове столько раз, что сейчас слова срывались с языка сами собой. – Что же такое важное понял и доказал брат Иоганна? Да, пребывание на планетах вроде моей родины для псионика – это как тяжёлые оковы на ногах и на руках для обычного человека, которые невозможно снять даже на секунду. Не снять, да, но постепенно организм привыкает к нагрузке и по мере возможности компенсирует её. Если псионик живёт и тренируется во вселенной-четыре несколько лет, то, вернувшись, он обнаруживает, что далеко обогнал по развитию дара тех, кто то же время провёл в родном измерении. Но это только то, что касается людей, а ведь возможностью взаимодействовать с пси обладают ещё и пси-кристаллы. Те самые кристаллы, в которых сложность и мощность воздействия зависит от линейных размеров. Вот такой, – я продемонстрировал извлечённый из кармана кроваво блеснувший гранями камень Наты, – максимально возможного размера для нашего слоя реальности. Использование больших кристаллов требует сложной, громоздкой экранировки и сопряжено с серьёзным риском… Но только не во вселенной-четыре. Фактически, условия мира, враждебного к псионике, позволяют использовать там недоступные здесь технологии, построенные на ином принципе, нежели привычные нам. Не техно-, а пси-логии. То самое столь нужное ключевое преимущество над местными жителями и биосферой.