Катер, как я и ожидал, оказался вооружён. Чего я не ожидал, так это того, что Натана использует башни ПКО против расположенных вокруг посадочной площадки зданий.
– Эй! Ты что… творишь? – Любимая было дёрнулась, но на середине фразы остановилась и раздосадованно мотнула головой: говорить что-либо всё равно было поздно.
Если от ударов высокотемпературной плазмы строения вспухали изнутри, а потом начинали оплывать, проваливаясь сами в себя, то корпускулярные пушки били явно не простыми болванками – вместо сквозной дыры стены рассыпались под градом разрывов.
– Теперь имперским следователям будет проблематично узнать о том, что мы не превышали меры, необходимые для самообороны… – ни к кому конкретно не обращаясь, задумчиво произнёс я.
– Теперь сволочам, которые тут окажутся перед следователями, будет очень трудно выяснить, что здесь на самом деле произошло, – зло пояснила рем Пау. – А они окажутся, можешь мне поверить, ведь секретная маскировка так до сих пор и не привлекла ничьё внимание. Надо пользоваться радиооптической блокадой.
– Гм… – У меня было другое мнение – по крайней мере, организовать бэкап аудиовидеозаписей со следящей системы за пределами поместья с такой разветвлённой сетью подземных коммуникаций было просто, как два пальца. Я бы обязательно сделал. – И что теперь?
– А вот теперь – взлетаем.
Катер с лёгкостью пробил уже изрядно потерявший стабильность, но всё ещё держащийся купол газа-полимера. Даже устроенный пожар не смог разрушить продвинутую имперскую маскировку. Похоже, система была полностью автономной и не зависела от выпустившего «умное облако» корабля. За кормой пробитый было реактивными выхлопами купол вновь сомкнулся… правда, изрядно сочась на глазах набирающими густоту струйками дыма. Впрочем, поместье и прилегающие территории очень быстро уменьшились до размеров небольшой точки, разбегающийся в стороны горизонт быстро достиг моря – и вот уже кажется, что мы поднимаемся строго над береговой линией, лишь чуть в стороне от сверкающего в свете местного солнца Сарда, а в передней части обзорного экрана чернеет бескрайний космос…
– «Гордость», что у вас там такое стряслось, что экстренный взлёт и коридор? – Голос оператора контроля трафика, внезапно зазвучавший на мостике, одновременно был и заинтересованным, и скучающим.
Так, стоп: катер называется «Гордость»? То-то дети в один голос зафыркали! Н-да, самомнение у владельца было… внушающим.
– Нештатное самопроизвольное срабатывание «Полога», – недовольным голосом отозвалась светловолосая. – Теперь даже разгрузиться не успели.