— Что-что? Что ты там сказал, рядовой? — немедленно вскинулся Гнус.
— Нет, я просто интересуюсь, господин лейтенант… Если у врага недобиты — одно дело! Это жалко, конечно… Какая мне радость от их зубов-то, не кумовья, небось… — начал дурашливо объяснять Рваный под радостное хихиканье прочих охламонов. — А вот ежели у нас, к примеру, зубы недобиты, так хоть последние бы поберечь, их и так осталось на две ложки каши… Я просто интересуюсь, не подумайте чего плохого, сэр…
Все-таки заговорил всех, черт полосатый! Характерное движение воздуха, когда от земли словно отделяются маленькие блестящие точки и складываются в мерцающую бахрому, я заметил не сразу.
— Антиграв — ловушка! — закричали сразу несколько голосов. — Братцы, форсаж!
Здесь «гайка»!
Так и есть! Конечно! Стационарные минные поля, «ползающие» мины или самонаводящиеся ракеты сканер броника вычисляет на раз, радостно оповещая об этом предупредительным красным миганием на дисплее шлемофона, а вот «гайка», небольшая деталь из антигравитационного двигателя звездолета, в сущности, и оружием-то не является, просто деталь… Нужно лишь присоединить к «гайке» соответствующие датчики, чтобы она сработала на нужную цель в момент ее появления поблизости — и тот, кто проворонит, уже не выберется…
Пока наши «оводы» хлопали глазами и жевали сопли, штрафники, кто поопытней, стали выстреливаться из строя вверх, не дожидаясь команды. Когда края антиграв — ловушки начинают смыкаться — тут уже не до разговоров, тут бы ноги унести поскорей! Сомкнётся — раздавит, как лягушку прессом, никакая броня не спасет… Да что броня! Даже тяжелые МП — танки, попадая в «гайку», предстают потом в первозданном виде листового железа! Ничего удивительного — разница силовых полей между гравитацией и антигравитацией. Понятно, ничто материальное не. выдерживает… «Гуманное» изобретение дальних миров, между прочим, это там додумались монтировать из звездолетных двигателей самые страшные мины в истории вооружения.
Хорошо, хоть эта чертова отрыжка прогресса не сразу срабатывает. Пехотинец с его обзором может вовремя заметить признаки активации и успеет выскочить на форсаже. Вот танкистам или самоходчикам хуже — те никогда не успевают, их защищенные телескопические гляделки не рассчитаны на разглядывание таких нюансов, как блестящие искорки в воздухе. Вот и приходится им, бедолагам, во время наступательных маршей высовывать из люка башку в шлемофоне. А для наступающей башки это чревато безвременным расставанием с плечами со скоростью ударной волны…
Словом, наш импровизированный митинг закончился быстро и весьма плачевно. «Гайка» все-таки успела зацепить правый фланг строя. Уже в полете я краем глаза заметил, как воздушная бахрома невесомой паутиной коснулась отдельно стоящих «оводов», с другой стороны — смяла правый фланг строя. Кто-то, кажется, Гнус, все-таки стартовал успешно, за ним — Куница, смыкающиеся поля подшибли его уже в воздухе, и он задергался, наткнувшись на невидимую преграду, завис, странно удлиняясь всем телом, но вроде все-таки выскочил, вывалился.