Военный дневник (2014—2015) (Мамалуй) - страница 95
Разведданные ушли в штаб. Утром командование сектора перебросило на ферму ротную тактическую группу 30-й мехбригады…
1 октября 2014 г., позывной «Юрист»
Утром Ротный, Кос и я выехали на УАЗике встречать танковую колонну 1-й гвардейской танковой бригады.
Выехали на точку рандеву, стоим. Из-за поворота показались четыре «булата». Ну, думаем, они нас видят, поймут, что надо ехать вслед. Разворачиваемся, едем назад.
Едем-едем, а танков нет! Не поехали за нами.
Ну, понятно: только прибыли на фронт, сильно напряженные, а тут УАЗик какой-то левый… А вдруг сепары?!
Разворачиваемся, двигаем к танкам. Они уже по другой дороге пытаются проехать, два далеко впереди пылят, два на малом ходу за поворот уходят.
Догоняем мы два отставших, из окон флажком желто-синим машем. Ну, остановили. Ротный к ним, объясняться, но надо ж передние два как-то останавливать! А они уже метров на триста вперед ушли!
Орем: «Стой! Стой!», руками машем — без толку. Дал я короткую очередь в воздух из пулемета. Тут уже Кудря бежит, орет:
— Не стрелять! Они ж затянутые! Щас как въ…т из пушки по нам!
Ну, к счастью, не въ…ли: за ревом двигателей не услышали они мой РПК.
Догнали их на УАЗике, остановили, вернули, разобрались…
После обеда приказ: выходим на ферму под Невельское, куда пацаны наши ночью в разведку ходили. Туда, на основании добытых ими разведданных, завели РТГР 30-й бригады. Надо к ним связистов сопроводить и оградить от сепарских поползновений. Связисты штабные, из Очеретино, дороги не знают.
На манеже все те же: Ротный, я, Кос и УАЗик.
Прибыли на ферму. По ней с утра гатят минометы — у «тридцаточников» уже два 300-х.
15-й блокпост
Пока связисты разбирались с рациями, разведка 30-ки на «бэхе» пошла простреливать посадку.
Начали опять бить 120-миллиметровые минометы. Мы укрылись в здании фермы.
Вернулась «бэха». Разведчики сгрузили с брони бледного до желтизны командира разведвзвода с двумя пулями в плече. Его под руки повели на перевязку.
Минометный обстрел возобновился.
…Когда сепар перестал кидать мины, мы вылезли из заброшенного коровника и пошли смотреть наш УАЗ. Стодвадцатка легла близко, шагах в тридцати, но сноп осколков ушел в сторону, не задев машину.
В УАЗе сидела собака. Местная.
Когда началось валево, она вскочила в приоткрытую дверь.
В глазах ее была мольба и надежда.
Надежда на нас.
Глаза ее вопили: — Пожалуйста, Добрые Люди, неприятно пахнущие дымом и ружейным маслом, пожалуйста, заберите меня, здесь страшно, здесь грохочет и свистит Ужас, увезите меня, я должна быть в другом месте!
…Леша вытащил ее из машины за загривок.