Входная дверь захлопнулась, и я, раскинув широко руки, упала на кровать. С безумно- счастливой улыбкой разглядывая потолок, перебирала моменты моего маленького триумфа и реакции мужа на этот самый триумф. Кажется, его выражение лица я буду смаковать долго.
О да!
А еще можно поднять настроение Максику. Мне же не жалко, я добрая сестра, пусть тоже братец порадуется, поднимет себе настроение с утра.
Подпрыгнув с кровати, закрыла глаза и представила кухню квартиры брата.
— О черт! Мариш? Ты?
Вздрогнув, отпрыгнула. Рассчитывая переместиться на кухню, я совсем не рассчитывала попасть в братца. Неприятно, и даже очень.
— Макс? Прости.
— Ничего, еще пара таких утренних объятий, и я привыкну, — брат подошел к раковине и, намочив полотенце, аккуратно вытирал облитую чаем грудь.
— Надеюсь, — криво улыбнувшись, умастилась у окна, подперев подбородок ладонью, задумчиво протянула, — А я хотела рассказать про Вадима.
— Рассказывай, — Макс налил новую чашку и, сел за стол, вооружился вилкой.
— А я передумала.
— Да? — быстро орудуя прибором, брат расправлялся с яичницей, закусывая холестериновый завтрак приличным куском хлеба с маслом.
— Нет. Но такое чувство, что тебе не интересно.
— Почему же, интересно, но мне больше интересно другое, как долго ты будешь в этом состоянии.
— Не знаю, — пожав плечами, перевела взгляд на стол. Ничего интересного, конечно, обычный рисунок деревянных волокон, изученный мною за пару лет вдоль и поперек.
— Вот и я не знаю, сегодня утром рылся в инете, но пока ничего стоящего не нашел, — отложив вилку в сторону, он переплел пальцы, — Мариш? Это не нормальное состояние, и оно рано или поздно закончится. А я не хочу, чтобы оно закончилось рано.
— Я тоже, Макс, я тоже. Но в нем есть и свои плюсы, согласись же? С тем же самым Вадимом?
— Да лучше б их вообще не было, — сжатый кулак со стуком ударился о столешницу, — И Вадима желательно тоже.
— Но они есть, — вздохнув, протянула, — Максик? А ты не опаздываешь?
Тот скосил глаза на часы и заметался по комнате, одеваясь и собираясь. Через пять минут он пулей вылетел из квартиры с треском захлопывая дверь.
Вот так всегда, тянет, тянет до последнего, а потом летает.
Хмыкнув, провела по столу линию, четко следуя пути волокна.
В чем то Макс прав, не думаю, что мое состояние продлится долго, но как же страшно задумываться о перспективах, особенно когда ничего не знаешь, когда даже не представляешь почему, зачем, как это изменить и можно ли вообще что-то сделать. И конфетку хочется, очень. Помедитировав еще минут пять на горсть конфет, стоящий в вазочке на краю стола, отвернулась и поднялась.