Обескураженный Николай спустился в огромный холл, где в уголке, подле двух чемоданов, оттертая на краешек дивана перепившими финнами, затерялась его молодая жена. Не было даже обратного билета на поезд. Что и говорить, — свадебное путешествие удалось.
Справа от ресепшн высвечивалась надпись «Милиция». В отчаянии Понизов зашел.
За столом, над документами, корпел белобрысый крепышок в погонах старшего лейтенанта.
— Работаешь здесь? — беспардонно произнес Понизов. Прибалт оторвал голову от документов, прищурился.
— Обслуживаю по линии угро, — деликатно уточнил он, без малейшего акцента.
— Такое дело, братан… Женился, — Понизов выложил перед ним служебное удостоверение. Принялся сбивчиво объясняться. Прибалт внимательно оглядел удостоверение, повертел, проверил на просвет, вернул.
— Не вижу штампа о браке, — произнес он бесстрастно. — Без штампа недействительно.
Понизов опешил. Прибалт, не меняя строгого выражения лица, поднял трубку. Коротко произнес несколько фраз на эстонском. Прикрыл трубку ладонью.
— Неделю хватит? Втиснут меж двумя симпозиумами.
Положил трубку.
— Поднимись к главному администратору. Оформят.
— Так у него мест не было, — наябедничал Понизов.
— У него и сейчас нет, — отбрил эстонец. — Это лично для меня. Сказал, что ко мне брат приехал… Братан, — смачно повторил он незнакомое словцо.
Коротко кивнул и, считая разговор законченным, потянул к себе дело.
С тех пор Понизов трижды приезжал в Таллинн. Несколько раз в гостях в Калинине побывал Алекс Тоомс. Пару раз ездили отдыхать вместе с женами. Чаще без жен. Лощеного, насмешливого прибалта, у которого под ледяной коркой бушевала яростная лава, Понизов обожал. А после того, как в пьяной сочинской драке Алекс, прикрывая спину Понизова, подставился под нож, иначе как братом его не называл. Правда, в последние годы, закрутившись в перестроечном вихре, как-то потеряли друг друга из виду.
— Совсем потерялись, — Понизов всё охлопывал друга. — Последнее, что слышал, — о твоем назначении начальником Таллиннского угро.
— Это не последнее. Последнее — о моем увольнении, — в своей бесстрастной манере сыронизировал Тоомс.
Оценил оскомину на лице друга. Показал на Валка и Валька.
— У них еще хлеще. Оба бывшие комитетчики. Подполковники. Уволены без пенсиона. Россия бросила, Эстония не подобрала. В Эстонии сейчас вообще весело. Новое поветрие. Считают, если прежних заменить на новых, — будет по-другому. То, что меняют, — ничего, терпимо. Важно, за что и кем. У нас сейчас решается, в какую сторону страна двинется дальше.
Алекс подсел поближе, так что вчетвером они образовали полукруг.