— А я, думаешь, ела что-нибудь? Чтоб они всю жизнь свою ели не больше, — сказала Нехама рыжая и оглянулась по сторонам. — Послушай, Нехама, возьми вот этот гоменташ, разломи его пополам, вот мы и перекусим немножко. Где это сказано, что шалахмонес должен быть обязательно с гоменташем? Ведь твой шалахмонес без гоменташа!
— Ты права, дай тебе Бог здоровья! — сказала Нехама черная и разломила гоменташ пополам.
— Знаешь, что я тебе скажу? Райский вкус, честное слово. Плохо только, что мало… За твой гоменташ, Нехаменю, тебе причитается кусок коврижки из моего шалахмонеса. Ну что они дадут нам за нашу работу? Им бы за это хворобу хорошую, а не коврижку. Как ты думаешь, сколько я заработала с самого утра? Гривенник и две полушки, да и те дырявые… А ты сколько собрала, душа моя?
— Я и того не заработала, заработать бы им чирей! — ответила Нехама рыжая, глотая коврижку целыми кусками, точно гусь. — Ежели за весь день соберу гривенник, и то слава Богу!
— Хороши богачки, чтоб они все подохли! — сказала Нехама черная, облизываясь. — Прихожу я с шалахмонесом к Хьене-бакалейщице, забирает она у меня шалахмонес, роется-роется в кармане, а потом велит наведаться к ней попозже. Пускай смерть наведается к ней!
— Нет, ты только послушай, — сказала Нехама рыжая. — Прихожу я к Кейле реб Арона с гостинцем, а она берет и дарит мне за работу сахарный пряник, пусть подарит ей Бог новую душу!
— А старую выбросит собакам! — закончила за нее Нехама черная, взяла один из медовых пряников Златы и разделила его пополам. — На, ешь, душа моя, пусть их черви едят. Если твоя хозяйка получит одним пряником меньше, тоже беда невелика!
— Ох, горе мне! — первой спохватилась Нехама рыжая, вскочила с бревна и заломила руки. — Мой шалахмонес! Посмотри, что у меня осталось от гостинца!
— А кто им станет рассказывать, глупая ты девка! — успокоила ее Нехама черная. — Не бойся, сегодня день подарков, головы у них заморочены, не заметят.
Обе Нехамы накрыли шалахмонесы белыми салфетками и как ни в чем не бывало зашлепали по грязи, одна в одну сторону, другая — в другую…
3
Зелда, жена реб Иоси, благообразная круглолицая женщина в красном шелковом переднике с белыми крапинками, делила и расставляла по порядку подарки, присланные ей, и те, что она собиралась послать другим.
Реб Иося-ягненок (так его прозвали в Касриловке) храпел на кушетке, а Менаше, краснощекий парень лет восемнадцати, в длинном люстриновом пиджаке, вертелся около матери и лакомился то куском медового пряника, то горсточкой медовых катышков, то маковкой; он так увлекся этим делом, что зубы и губы у него почернели, а в животе заурчало.