А пупок до сих пор гноится. Приходится всё время мазать его йодом. Гай дал мне пластиковые пипетки с пенициллином, и всё моментально прошло. Но после выполнения задания эту треклятую серьгу обязательно вытащу и заброшу подальше.
29 сентября. Дайана, на мою беду, имеет смуглую кожу. Мне приходится добавлять пигментации в солярии «Кетлер». Заодно я качаюсь на тренажёрах. Сегодня мы с Гаем не занимаемся. Я просто делаю гимнастику и плаваю в бассейне.
Завтра со мной ещё немного поработают. Например, насажают на руки следы от уколов, чтобы сошла за наркоманку. Дайана просвещает меня относительно сленга и привычек «торчков». Похоже, ей совершенно всё равно, что в результате этой операции пострадает родной человек — Эдик Косарев.
Да что Эдик, которого она не знает! Этой «тёлке» до фонаря, что в цыганском районе Одессы «Палермо» погиб её бой-френд Макс Хохлов. Само собой, он был наркоманом и отцом двух из троих не родившихся детей. Макс просил у цыганских подростков «дозу» в долг. Те не соглашались. Завязалась драка, и Хохлова зарезали.
Район «Палермо» живёт с наркоты и жестоко охраняет свои права, безупречно соблюдает не писаные законы…
Да, ещё новости! Как сказал Гай, мне придётся попробовать «коку» и солутан. Я должна представлять, что это такое. Естественно, ребёнка кормить после этого нельзя — даже утром и вечером. Но что делать? Ещё шесть дней — и моя крошка лишится материнского молока надолго, если не навсегда…
30 сентября. Совершенно неожиданно, ещё до того, как я успела наширяться, приехал Озирский. Он толкнул меня в машину и повёз на другой объект, где была парашютная вышка. Мы с ним прыгнули по три раза. Андрей заметил, что на Дальнем Востоке мне вряд ли пригодятся эти навыки, но проверить себя на боязнь высоты не помешает.
Оказалось, что высоты я не боюсь, головокружениями не страдаю, и решительности мне не занимать. Когда мы прыгали, я привыкала к новым ощущениям, в том числе и к чувству свободного падения.
Сначала светило солнце, но потом внезапно налетели тучи. Хлынул ливень, и вокруг вышки немедленно зачавкало болото. Мы прыгнули в джип и поехали обратно, к Гаю. По дороге Андрей, расстегнув свои «комиссарскую» кожанку, учил меня выводить наркоту из организма.
— Сначала — в сауне пропотеть нужно. Потом — в бассейне поплавать. А перед этим — выпить много воды, побегать, поприседать…
Озирский был вежлив и предупредителен. Подал мне руку, когда выходили из джипа, помог снять куртку, открыл дверь. Раньше если он и делал это, то, похоже, с ленцой, нехотя. Теперь прямо рвётся ухаживать — должно быть, чувствует вину. Но отменить распоряжение не может, даже если хочет.