И, уж чего я совсем не знала — слово оказалось даже не японским, а древнекитайским. Один из иероглифов можно прочитать как «сердце-дух», «сердце-клинок». Появились они впервые именно в средневековом Китае. Универсальных воинов стали готовить именно там, начиная с тринадцатого века. Только это искусство называлось там иначе. А потом японцы перекрестили его в «Ниндзя цу». Это случилось уже в шестнадцатом веке.
Прохор Прохорович рассказывал, каким образом появились ниндзя, из кого получались такие шпионы. Дело в том, что самураев не судили, если они пробовали остроту своих клинков, убивая крестьян. Последние, не смиряясь с этим, уходили в горы — иногда целыми деревнями. И постепенно изобретали новые методы ведения боя, учились защищаться.
Жили и воевали они по принципу: есть в руках оружие — порядок. Лишился его — твоим оружием становится собственное тело. Так бывает, например, у каратистов. А потом уже сражается твоё сознание. Ты применяешь нечто вроде гипноза. Когда гаснет сознание, на помощь приходит подсознание.
Кстати, среди ниндзя было много женщин. Следовательно, я имею шанс. Если «погружение» окажется удачным, именно этим и займусь. Кстати, система предполагала такую таинственность, что семейные пары, принадлежа к одному клану ниндзя, даже не знали об этом. Они прыгали через пропасти на пути к трапезной, к роднику спускались по отвесной скале. В опасной ситуации говорили между собой изменёнными голосами. Гай заметил, что я могла бы сойти за юношу, если бы надела хаори — маску ниндзя.
Мы несколько раз кипятили чайник. Прохор подсыпал то одну, то другую траву, шурша целлофановыми пакетами. Мы с Дианой пытались распробовать особый вкус чая, но никак не могли оценить его прелесть. Потом Гай потащил нас вниз по лестнице, в сад, по пути сообщив, что все ниндзя делятся на три категории — пловцы, осведомители, шпионы. Кем буду я — осведомителем или шпионом — даже Гай затруднился ответить.
Перед разговором о боевом искусстве «Дзиссен кампо» он обещал нам, как ниндзя умеют исчезать, проваливаться сквозь землю. Я раньше думала, что это — киношные эффекты. Но Прохор Прохорович завёл нас под мокрые сосны, встал перед нами на тропинке. Мы отчётливо видели его в мутно-синем свете осенней ночи. А потом вдруг исчез. Мы с Дайаной потрясённо переглянулись, не понимая, как такое могло произойти.
Казалось, что сейчас разверзнется земля, и мы провалимся под землю, где нас никто не найдёт. Гай сжалился и вылез из-за кустов, показал дымовую шашку. Спросил, заметили ли мы, что над тропинкой сгустился туман. Оказалось, что в исчезновении ничего исключительного нет. Бросается дымовая шашка, а человек прыгает в ближайшие заросли. И стоит там, не шевелясь, сколько потребуется.