А он её уже никогда не простит. Будет лежать холодный, неподвижный, с рубцом на шее — как в фильме ужасов. И никогда уже не встанет. Никогда…
Денис шмыгнул носом от жалости к себе. Прогнал мысли о ненужности столь ранней кончины. Постарался не вспоминать о земле, о червяках, которые станут его есть. На кладбище страшно, кругом кресты белеют. Тихо так, а потом вдруг начинают грачи орать. Гораздо интереснее вообразить себя в маленьком серебряном гробике. И вокруг, все в чёрном, — мама, баба Света, Юрий Иванович. И ребята со двора на Гражданке, из школы.
А вдруг в рекреации, когда учебный год начнётся, его портрет повесят? Вот атас! Кругом венки, свечки, музыка похоронная. Вот такая пусть будет у них свадьба! Живого человека замуровать на три смены! Наверное, баба Света тоже раскается. Скажет: «А он хороший был. Зря я его ругала…»
Денис помотал головой, из последних сил отгоняя видение. Московский двор на Пресне. Девочка в расшитых стеклярусом джинсах, с короткой стрижкой и большими карими глазами. Когда-нибудь и она узнает, и её мама. И закричит Оксана Валерьевна его матери: «Милка, ты одна во всём виновата! Ты — убийца!»
Он хотел вырасти. Собирался осенью пойти в третий класс. В шкафу на Гражданке висит школьная форма — зелёный пиджак, чёрные брюки. Учебники на письменном столе. Но всё это уже не потребуется. И те документы, которые мама перед отъездом ещё на первую смену сдала Алисе в коробочку, ей вернут. И все вещи вернут — одежду, полотенце, расчёски. Пусть смотрит на всё и вспоминает…
Денис ещё раз оглянулся и решил — пора! Через минуту здесь уже всё будет по-другому. Вон там муравьи, как бегали по пню, так и будут бегать, а он… Денис попытался вообразить себя в потусторонней жизни, но не смог.
Перед глазами появилась почему-то подушка в только что выглаженной наволочке, букет ромашек в квадрате пододеяльника. И длинная очередь в туалет, один на мальчиков и девочек, потому что другой сломался. Очередь не исчезнет после его гибели. Потерю одного человека трудно заметить, когда все толкаются, пинаются и лезут вперёд.
Семнадцать мальчишек и шестнадцать девчонок всегда устраивали в туалете свалку. С неё начинался день в лагере, ею же он и заканчивался. И после отбоя ещё долго летал по палатам шелестящий шёпот, а в туалете звонко капала вода. Денис радовался, что ничего этого больше не увидит и не услышит — так всё надоело.
Внезапно Денис услышал голоса. Значит, за территорию лагеря выбрался не он один. Вроде, там и мальчишки, и девчонки из старших отрядов. Могут выкатиться прямо на эту поляну, и тогда уже ничего не получится. Нужно успеть, пока компания щиплет чернику невдалеке. А вдруг их уже отправили на поиски? И не мент с собакой, а старшие ребята найдут его сейчас с петлёй на шее, а после задразнят до потери пульса. Интересно, сколько нужно провисеть, чтобы не откачали?..