Для куртизанки не было большего несчастья, чем влюбиться в человека, который ее содержал – и мог в любую минуту выкинуть на улицу. Пусть лучше он влюбляется в нее без ума, и кокетка будет наслаждаться всеми прелестями жизни, которые достаются тем, кто обладает очарованием. Пусть он терзается муками ревности и беспокоится – оправданно или нет – верна ли она ему или изменяет. Но главное, пусть он боится, что она бросит его и уйдет к мужчине, который богаче его и который может позволить себе роскошь, недоступную ему. Именно эти опасения терзали Проперция и Овидия.
Куртизанками такого рода обычно были римлянки, иногда отпущенницы, но чаще женщины достойного происхождения. Одной из первых куртизанок в римской истории была хиспала Фецения, которая помогла в 186 году до н. э. раскрыть заговор поклонников вакхического культа. Сначала она была рабыней, которую хозяева отпустили на свободу.
Если эти женщины были римлянками, если, выйдя замуж, они не подвергались наказанию за измену и если – по законам Августа – мужчины, которые их содержали, не получали обвинения в измене или в противоестественном грехе, то они, как обычные проститутки, должны были зарегистрироваться у эдилов. Однако после того как в правление Тиберия было обнаружено, что одна уважаемая замужняя женщина, родившаяся в семье, из которой вышло несколько преторов, подала (с согласия мужа) заявку, чтобы ее зарегистрировали как куртизанку, закон был ужесточен. Сенат издал указ, предписывающий, что ни одна женщина, чей муж, отец или дед были римскими всадниками, не имеет права на такую лицензию. Не могли получить их и жены бывших и действующих сенаторов.
Число случаев, когда жена изменяла мужу с его согласия, было невелико. Вполне возможно, что женщина благородного происхождения, подавшая заявку на регистрацию во времена Тиберия, была разведена, но муж не пошел дальше этого и не стал наказывать ее за измену. Тем не менее Гораций, который сравнивал современных ему мужчин и женщин с благородными римлянами и римлянками, которые в прежние времена сделали Рим великим, считал танцы первым шагом молодой женщины к падению, а измену с согласия мужа – последним. На глазах у мужа она вставала из-за стола и уходила с мужчинами из дома. И с какими мужчинами: купцами, приехавшими в Рим, и капитанами испанских судов.
Куртизанок отличал от порядочных замужних женщин, от которых Проперций старался держаться подальше, не только их моральный облик. Их называли doctae puellae, поскольку они были одаренными и культурными женщинами, с которыми было интересно беседовать. Они играли на арфе и цитаре и прекрасно пели. Они хорошо знали классику (произведения греческих авторов) и, следуя совету Овидия, читали современную литературу, то есть стихи, которые писали сам Овидий и другие поэты того времени. К тому же они умели танцевать, и их танцы ничем не напоминали ту скучную ритмичную гимнастику, на которую отваживались уважаемые матроны, не рискуя навлечь на себя неодобрительные замечания своих мужей. Словом, куртизанки умели демонстрировать красоту своего тела, что не позволялось делать матронам.