Жизнь императрицы Агриппины и ее смерть в 59 году н. э.
Когда Ц. Випсаний и Ц. Фонтей стали консулами, Нерон совершил давно задуманное преступление. Он пробыл императором уже достаточно долго, чтобы обрести смелость и уверенность в своих силах, а его страсть к Поппее усиливалась с каждым днем. Зная, что при жизни Агриппины Нерон никогда не разведется с Октавией и не женится на ней, Поппея часто в насмешку называла его «принцем-ребенком», поскольку он делает то, что ему приказывают другие, а ведь он – правитель Рима и может поступать как ему вздумается.
«Почему мы не можем пожениться? Тебе что, не нравится, как я выгляжу? Или, несмотря на все триумфы, моя знаменитая семья недостаточно знатна для тебя? Или ты боишься, что у меня не будет детей? Или что я тебя не люблю? Я знаю, в чем дело! Тебя ужасает мысль, что, став твоей женой, я открою тебе глаза на оскорбления, которым твоя мать подвергала членов сената, и на то, что ее наглость и жадность вызывает всеобщее возмущение? Если Агриппина может терпеть только такую невестку, которая настроена против ее сына, то я желала бы, чтобы мне разрешили вернуться к Отону; в конце концов, это мой муж. Лучше я буду жить вдалеке от Рима и слушать рассказы об оскорблениях, которым подвергается император, чем видеть все это своими глазами и, подобно ему, трястись за свою жизнь». После этого она, как опытная соблазнительница, начинала рыдать, желая, чтобы ее слова дошли наконец до Нерона. Никто ее не останавливал, поскольку все мечтали лишить власти Агриппину, однако никому и в голову не могло прийти, что ненависть Нерона доведет его до убийства матери.
Решимость Агриппины не выпускать сына из подчинения была такова, что, если верить историку Клювию, она несколько раз, при дневном свете, когда Нерон был навеселе после обеда, появлялась перед ним тщательно накрашенной, несомненно приглашая вступить в кровосмесительную связь. Она целовала его с неподобающей страстью и вкрадчивыми речами доводила до греха. Все сидевшие за столом это замечали, и однажды, когда она снова принялась соблазнять сына, Сенека обратился за помощью к девушке Акте. Ее отец когда-то был рабом, и она разделяла тревогу Сенеки, поскольку боялась за себя и за Нерона, над которым нависла опасность. Сенека велел ей сообщить Нерону, что его мать хвастается своим поведением и что войска не потерпят над собой такого императора. Фабий Рустик подтверждает, что скандал был предотвращен благодаря Акте, дочери раба; но, по его словам, насилие совершал Нерон, а не его мать.