Вся рота валялась на голых кроватях, опершись на скатанные матрацы. Уже мало кто спал, так как успели сделать это еще днем. Чтобы скоротать время, мы, сколотив компанию из четырех человек, отправились в сушилку «храпа-нуть», то есть сыграть в «храп». Игра не шла. Во-первых, игрокам было жалко денег в преддверии отпуска, а во-вторых, ожидание раздачи отпускных документов не давало сосредоточиться.
К ужину возмущение иссякло, а нетерпение притупилось. Тревога нарастала, строились различные предположения и догадки. Становилось понятно, что происходит нечто из ряда вон выходящее, если не зловещее. До настоящего момента ничего подобного училище не было. Попытки узнать что-то новое в батальонах инженерного факультета ни к чему не привели. Там было все по распорядку. Им вообще было все равно, потому что они третьего дня вернулись из отпуска и чувствовали себя прекрасно.
Перед ужином внезапно объявили построение. Все облегченно вздохнули и быстро построились на центральном проходе. Вышел ротный. Выглядел он далеко не празднично, усы обвисли, хмурое лицо выражало полную озабоченность и тревогу. Александр Васильевич вначале обратился с обычным вопросом к старшине:
— Фомин, все в строю?
— Так точно! — бодро отозвался тот.
Затем «Конь» осмотрел роту с правого фланга до левого и произнес: «Получить зимнее прыжковое обмундирование, РД, оружие и боеприпасы НЗ».
В расположении воцарилась гробовая тишина. Все оторопели, даже Фомин удивленно посмотрел на командира роты. А тот лишь уточнил: «Построение через двадцать минут на центральном проходе», — и ушел в канцелярию.
Ровно через двадцать минут мы стояли в полном боевом снаряжении, и по-прежнему никто ничего не знал, даже старшина. Сказать, что на душе было тревожно, значит не сказать ничего.
Вышел ротный, внес ясность, от которой стало только тревожней. Старший лейтенант Анищенко также был в полевом обмундировании, в бушлате, портупее, на боку в кобуре болтался пистолет. Он не стал нас долго мучить и сразу начал говорить:
— Только что наш вероятный противник Китай напал на дружественную нам страну Вьетнам. Сейчас там у них, на границе, идут тяжелые бои…
— То-то «китаезы» с иностранного факультета с «вьет-намами» дерутся второй день, — прервал кто-то из строя командира роты. В другое время Анищенко тут же как минимум бы обругал нарушителя субординации, а сейчас как будто даже и не услышал возгласа. Дело в том, что на иностранном факультете действительно учились офицеры и той, и другой армии, и даже из Кампучии, из-за которой тогда разгорелся весь сыр-бор, и действительно между ними начались потасовки.