Обилие обнажённых и полуобнажённых фигур начинало понемногу раздражать. Тэнкрисы Башэна относились к своим телам как к произведениям искусства, нуждавшимся лишь в ярком и дорогом обрамлении, а потому, пренебрегая множеством "совершенно лишних" частей одежды, не отказывали себе в удовольствии обвеситься драгоценностями и покрыть кожу шевелящимися татуировками.
— Твой восхитительный вкус, как всегда, не подвёл тебя, дочь моего брата.
Раголаз приблизился неспешно, держа в тонкой руке кубок и почти не обращая внимания на почтительные кивки — черноустам было не привыкать к всеобщему почтению. О сменил прежнее тёмное одеяние, на покров расшитый золотом, и не отказал себе в удовольствии надеть ожерелье с крупными овальными самоцветами, синими, красными, зелёнными. В сравнении с большинством остальных гостей, черноуст выглядел целомудренно.
— Мы очень рады, что ты нашёл время посетить наш праздник, брат нашего отца! Ты веселишься?
— Отдыхаю. Будь так добра, облагодетельствуй своей красотой и других гостей, а я пока перехвачу тана ди'Аншвар.
Она подчинилась, но без особой радости. Передавать "интересное украшение" дяде так скоро Англэйн явно не хотела.
— Как тебе? — Раголаз сделал неопределённый жест рукой, подразумевая всё вокруг.
— Откровенно?
— Только откровенно. Мне интересен взгляд тэнкриса с иной стороны, а не простая вежливость.
— Аляповато, неуместно, м-м-м… приторно. Башэнцы воспринимают яркий цвет как наркотик, и здесь я вижу руку поистине безнадёжного наркомана на последней стадии внутреннего разложения.
— Я передам твой комплимент Англэйн, она будет польщена.
— Нисколько не сомневаюсь.
— Однако с точки зрения жителя той стороны, это всё не очень радует глаз, так?
— Там мы редко приносим гармонию в жертву яркости. Говоря откровенно, я предпочитаю классический чёрный цвет, но, оглядываясь вокруг, признаю, что в этом мире его и так слишком много.
Раголаз хмыкнул и пригубил напитка, пахшего вином и корицей.
— Возможно, корень нашего с тобой диссонанса в восприятии красоты лежит несколько глубже разности миров. Возможно, тяга к ровной черноте у тебя от родственников по отцовской линии. Если бы ты когда-либо побывал Талогар, то понял бы, о чём я.
— В Талогаре темно?
— В Талогаре свет и цвет находятся под запретом. Полная гармония.
Я не ответил, пытаясь представить себе город без света вообще.
— Ты что-то хочешь мне сказать, не так ли?
— Умеешь слушать, тан ди'Аншвар. На наш праздник прибыл посол Талогара Разнек ди'Кариа со свитой. Этот злобный клещ никогда не покидает посольского дворца, предпочитая сидеть в полном мраке и абсолютной тишине, подальше от музыки, света и любых развлечений. Все приглашения, которые наша знать обязана посылать ему из вежливости, посол игнорирует, но сегодня, впервые за… впервые он покинул свой дворец, чтобы оказаться здесь. Ди"Кариа наверняка заинтересовался твоим именем.