Грейси не успела и слова сказать, как Джеймс прижал ее к стене, его руки сжали ее запястье, рот накрыт ее рот, не давая выплеснуться бушевавшим в ней эмоциям. Его рот был горячим и неистовым, язык требовательным, губы сокрушающими. Это было слишком. Это было безумием, но Грейси тонула, и что-то сказать было невозможно. Она просто приняла это. Она принимала все, что Джеймс ей давал, пока ее тело не превратилось в расплавленное озеро жидкой лавы, и эта лава была готова отлиться в любую форму, в какую прикажет Джеймс Донован.
Он издал низкий грудной рык, и этот первобытный звук воспламенил ее кровь. Грейси казалось, что она сгорит, ее поглотит желание. Джеймс поднял ее руки над головой, захватил оба запястья одной рукой и прижал к стене. Другая его рука скользнула вниз и накрыла ее грудь. Он стал играть с ее соском сквозь тонкую ткань платья. Поглаживал твердую бусинку, сжимал, дразнил. У Грейси вырвался звук, похожий на хныканье, она изогнулась, призывно поднимая бедра ему навстречу. Но Джеймс не уступил ее желаниям. Нет, он продолжал свою сладкую пытку, и скоро Грейси была уже на грани беспамятства. Если бы ее рот был свободен, она бы умоляла Джеймса. Поэтому она умоляла его молча, в мыслях. Молила взять ее скорее, или она совсем пропадет. Наконец, когда она уже думала, что больше не вынесет, он остановился, и его рука продолжила свой грешный путь. Вниз по изгибу ее талии, по округлости бедер. Он толкнул ногой ее ступню, заставляя ее шире расставить ноги.
О да, боже, да! Как же она ошибалась! Джеймс точно знает, чего она хочет, что ей нравится. Как с ней нужно обращаться.
Джеймс опустил руку между ее бедер и прижал ладонь к тому месту, к какому Грейси больше всего хотелось. Она привстала на цыпочки, стремясь стать еще ближе к нему. Он подсунул пальцы под край ее трусиков, скользнул по коже, гладкой от влаги ее желания. Его палец коснулся ее самого чувствительного бугорка. Взрывной оргазм потряс все ее тело с неожиданной и непредсказуемой силой. Грейси оторвала рот от его рта, из ее горла вырвался крик. Это не был нормальный оргазм. Ничто в нем не было нормальным. Нет, это были мощные, сокрушительные, нескончаемые волны наслаждения, такие сильные, что у Грейси потемнело в глазах и закружилась голова.
– Иисусе! – хрипло пробормотал Джеймс.
Грейси еще не успела прийти в себя, как он развернул ее кругом и толкнул на толстый ковер на полу. Она пыталась произнести связное слово, но Джеймс уже задрал ее платье до бедер, спустил ее трусики до колен и припал к ней ртом. Он лизал отвердевший клубок нервов, его язык двигался по ее плоти в изысканной пытке. Никаких колебаний. Никаких робких поглаживаний. Только твердое, требовательное, всепоглощающее наслаждение.