- Дура! Запал снизу, снизу! Да убери ты эту дрянь!!!
Девочка сделала еще один книксен и ткнула факелом куда-то под ядро. Ядро зашипело и покатилось по помосту. Мюнхаузен, балансируя, улыбался и махал треуголкой. Толпа ахала и бросала цветы. Наконец, ядро остановилось, барон легко спрыгнул и принялся посылать публике воздушные поцелуи.
- Э-э-э, нэт, - сказал юнга Гассан, стоявший в первых рядах. - Развэ это полет? Это нэ полет. Мэня нэ надуешь! Ну-ка ! - полез он в бороду.
Мюнхаузен вдруг поежился и неловко, боком вспрыгнул на ядро. Из-за кулис вылетела стая отборных райских птиц, а в толпу побежали какие-то крупные мужчины. Из-за занавеса выплыла красавица танцовщица в прозрачном индийском муслине. Народ ахнул. Пританцовывая, она вышла на середину и исполнила танец живота. Народ забесновался. Когда танец живота кончился, танцовщица повернулась задом и протанцевала танец спины, после чего изрыгнула громадный язык пламени и мгновенно исчезла. Едва пламя коснулось ядра, повалил разноцветный дым, грянула дикая восточная музыка, ядро взвилось на высоту городской ратуши и начало падать обратно. Толпа шарахнулась, а ядро, задержавшись на высоте человеческого роста, с ужасным грохотом разорвалось на мелкие части.
Теперь вернемся на две минутки к Никонову, которого мы оставили с голой задницей и без сапог. За истекшее время он сумел задницу прикрыть, сапоги украсть, с каторги бежать, окончить экстерном Лейденский университет и получить звание магистра натуральной философии.
Итак, минутка первая:
- Дурак ты, - сказал Никонов, откусывая яблоко. - Они ж притягиваются! - и, с размаху хлопнув Исаака по голове, вышел. Ньютон, растирая по лысине яблочную жижину, бестолково записал:
Formula
- Эр квадрат или эр куб?.. - недоверчиво подумал Исаак. - Пожалуй, все-таки квадрат, так оно правдивей!
И тут же минутка вторая:
- Пень ты глухой! - сказал Никонов. - Гляди, вот как надо! - и он сыграл Лунную сонату. Бетховен, взяв в зубы трость, положил ее на рояль и слушал, быстро записывая что-то в нотной тетради.
! Кашалот молочно-белого цвета, пуская фонтаны и ловко работая хвостом, кружил вокруг Англии. "Шпицрутен", неся полную парусность, гнался за ним. На бушприте сидел Глазенап с тяжелым гарпуном в руках; Бутеноп находился в "вороньем гнезде" и, приставив ладошку козырьком, высматривал хорошеньких англичанок, стараясь не терять из виду и китового фонтана.
Примерно после шестого круга кит сдал, и "Шпицрутену" пришлось убавить парусов.
- Жывым бэрем! - закричал юнга Гассан, мотая бородой. Кит злобно оглянулся и нырнул. Ваальс приказал было следовать за ним, но юнга дернул бороду, и кит пробкой вылетел на поверхность, извиваясь, как уж на сковороде и хлопая плавниками. Надвигающийся корабль навис корпусом над белой тушей, и Глазенап с истошным возгласом "постоим за мать-Расеюшку!" уронил гарпун и свалился киту на спину. Кит вяло ударил его хвостом, и Глазенап отлетел как мешок обратно на палубу.