Эти общие убеждения иллюстрируют несколько важных фактов о когнитивных функциях. Во-первых, чтобы не запутаться, нужно всегда отличать имплицитные, подспудно протекающие в системах логического вывода процессы, и эксплицитные, или осмысленные, представления. Происходящее на «кухне» сознания недоступно осмыслению, не формулируется в виде фраз, поэтому протекающие там процессы для нас загадка. Например, большинство взрослых, особенно родители и воспитатели, в разговоре с детьми подстраивают свою речь под них, упрощают словарный запас и синтаксис. Даже десятилетки обычно, обращаясь к младшим, переходят на более простой язык. (На самом деле, большинство взрослых сильно недооценивают лингвистические способности детей ясельного возраста, но сейчас не об этом.) Кроме того, большинство родителей, идя с ребенком по улице, автоматически сканируют окружающую обстановку на предмет потенциальных источников опасности для отпрыска. При виде бегущей навстречу большой собаки или приближающегося грузовика у них возникает специфическая эмоциональная реакция и, возможно, побуждение крепче ухватить ребенка за руку. Но все это происходит быстро и машинально благодаря интуитивным ожиданиям. Умозаключения, подразумевающие незрелость детей, наше сознание выдает во многих ситуациях, но только в некоторых из них мы переводим эти умозаключения на эксплицитный уровень, мысленно формулируя: «Дети – это недоразвитые взрослые».
Во-вторых, содержимое явной мысли – того, что мы обычно называем убеждением и верой – зачастую представляет собой попытку оправдать или объяснить интуитивные умозаключения, выступающие итогом неявных, имплицитных процессов на «кухне» сознания. Это толкование интуитивного восприятия (или отчет о нем). Мы все ведем себя с детьми иначе, чем со взрослыми, потому что у нас имеются интуитивные установки относительно их психического состояния. Вид двухлетнего ребенка заставляет нас допустить, что у него имеются некоторые ограничения. И поэтому на вопрос «правда ли, что дети умеют меньше взрослых» мы отвечаем утвердительно. Было бы странно и неестественно считать, что когнитивные процессы движутся в противоположном направлении – причиной служат эксплицитные убеждения в детской незрелости, а соответствующее им поведение – это следствие. На самом деле у нас достаточно доказательств того, что спонтанная смена поведения не обязательно требует оправдания в виде эксплицитного убеждения. У взрослого, адаптирующего речь к восприятию малыша (согласно своим интуитивным представлениям), обычно нет четкой картины детских лингвистических способностей. Десятилетки часто даже не осознают, что переходят на упрощенную речь, когда общаются с младшими. Если спросить взрослого, почему он так делает, он выдаст какую-нибудь версию вышеупомянутого утверждения («Дети – это взрослые минус некоторые способности»). Это убеждение является правдоподобной для них и их собеседника интерпретацией интуитивных установок, способом найти логику в собственном поведении.