– Будешь выкаблучиваться, пойду к Гарику спрашивать, – напугала она.
– А змееныш, Шурочка, это… кот!
– Кот? – не сразу поверила Шура. – Не может быть…
– Да! Нет у нее сына! А я еще все думаю, приют какой-то, детей ведь в детские дома отдают, в интернаты. На худой конец, в дома малютки… А вот животных в приюты сдают часто… Ироды.
– Хм… надо же… Какая тонкая натура эта Юлька. Кота любит.
– Вот и я говорю! И про рисунок детский, заметила, даже не вспомнила! Даже не спросила, где я его взяла!
– Так она ж нетрезвая была. Не подумала.
– Ладно, пусть не подумала. Но тогда б она стала спрашивать, как ее сыночек, что он спросил про маму, как себя чувствует. Не спросила же!
– Да что у тебя может про маму спросить двухлетний малыш?
– Не цепляйся к словам! Она вообще сыном не поинтересовалась. Так что зря ты с Семеном так, – вздохнула Алька. – Не надо было выкаблучиваться. Не любила ты его.
Шура внимательно посмотрела на сестру: шутит, что ли? Нет, та расстраивалась на самом деле.
– Значит, не любила, – пожала Шура плечами. – Мы оба друг от друга отказались… Да и когда было сильно полюбить-то? Всего день знакомы.
– Ха, день! А ночь? – привела убийственный аргумент Алька. – Еще целую ночь! Новогоднюю.
Наконец возле ворот раздался звук подъезжающей машины.
– Все, Алька, пока, – быстро попрощалась с сестрой Шура. – Поеду я…
Алька качнула головой и вяло помахала обеими руками. Шура направилась к выходу, но в последний момент не удержалась и обернулась. Недалеко от них стоял Семен. Чуть наклонив голову, он смотрел, как Шура уходит к воротам.
Она не выдержала, подошла к нему и проговорила:
– Спасибо тебе, Семен.
– За что? – улыбнулся он. Улыбнулся просто и тепло, как раньше. – За что спасибо, Шура?
– За… новогоднюю сказку. За надежду… За то, что подарил мне новую меня. Я ведь никогда такой не была, как в этом волшебном платье. Всегда только серая мышка… да Сорока-Воровка… Алька еще белой молью обзывается. А в этот вечер я была… Я была настоящая женщина.
– Ты прекрасна. Ты самая лучшая сорока, которая попадалась мне в жизни, – негромко и просто говорил он. – Я готов каждый день снимать тебя с деревьев… если ты захочешь туда забираться.
Шура усмехнулась:
– Я боюсь высоты… Но я готова каждый день забираться на самое высокое дерево, чтобы ты меня снимал.
– Я не только буду снимать, но и буду стоять под деревьями, чтобы отгонять от тебя старых мартовских котов, – улыбнулся Семен.
Она поиграла бровками:
– А что же вам мешало отгонять их у себя дома?
– Ну-у… сначала вы противились моему присутствию, и я не понимал, в чем дело, а потом мне раскрыли ваш секрет, моя госпожа, и я решил вас не беспокоить, пока сам во всем не разберусь.