Старыгин снова свернул, прибавил шагу — и вдруг увидел знакомый ореховый шифоньер. Он готов был поклясться, что этот предмет меблировки уже попадался ему сегодня.
Дмитрий Алексеевич порылся в карманах, достал синюю пластмассовую расческу и положил ее на крышку шифоньера. Затем он снова углубился в мебельный лабиринт.
Сплошная Китайская стена платяных шкафов, лес вешалок для одежды и стоек для зонтов, ломберный столик Екатерининской эпохи и черный резной стул времен Петра Великого…
Еще один поворот — и снова перед Старыгиным возник ореховый шифоньер. На его крышке лежала синяя расческа, значит, ошибки быть не могло — шифоньер тот же самый.
Старыгин понял, что заблудился. Он остановился и перевел дыхание. Так, и что же теперь делать?
В лесу направление можно узнать по солнцу, а если солнца не видно — есть другие приметы. Скажем, на северной стороне деревьев гуще растет мох, а на южной — длиннее ветки… но вряд ли эти приметы подходят для мебельного магазина: на шифоньерах и комодах, к сожалению, нет ни веток, ни мха.
Вдруг откуда-то сбоку до Старыгина донесся негромкий свист.
Кто-то, сильно фальшивя, насвистывал романс композитора Алябьева «Соловей».
Дмитрий Алексеевич пошел на свист, свернул в боковой коридор и увидел невысокого пожилого человека в серой невзрачной курточке, который, склонившись над инкрустированным комодом красного дерева в стиле английского мастера Роберта Адама, внимательно ощупывал его руками, как опытный врач ощупывает больного.
— Простите… — обратился Старыгин к незнакомцу. — Мне очень неудобно, но я заблудился. Не подскажете ли, как отсюда выбраться? А то я уже хожу по кругу…
— Да? — Пожилой человек взглянул на него как на досадную помеху и предостерегающе поднял палец. — Одну минутку…
Он перестал свистеть, словно бы к чему-то внимательно прислушиваясь, провел рукой по боковой стенке комода, и вдруг в этой стенке открылась незаметная дверца. Невзрачный дядечка запустил в открывшееся углубление руку и извлек оттуда прядь золотистых волос, перевязанную розовой ленточкой.
— Ну вот, как всегда! — произнес он с печальным вздохом и повернулся к Старыгину: — Вы что-то спрашивали?
— Да, я хотел узнать, как отсюда выйти. И… что вы делали с этим фальшивым Адамом?
— А, так вы разбираетесь в мебели? — Незнакомец взглянул на Старыгина с уважением и протянул ему руку. — Сверчков Василий Васильевич. А насчет того, как отсюда выбраться, — я сейчас как раз собираюсь выходить, так что покажу вам дорогу. — Сверчков уверенно углубился в мебельный лабиринт, продолжая говорить: — Я сюда хожу чуть ли не каждый день. Буквально как на работу. Понимаете, во многих предметах старинной мебели есть тайники, и если знать, как они открываются, можно найти много интересного. Иногда попадаются старинные монеты, мелкие статуэтки, безделушки, но чаще всего — письма, засушенные цветы или локоны… Вот и в этом комоде, возле которого вы меня застали, — сразу было видно, что в нем есть тайник. Но, как видите, я не нашел ничего достойного внимания… обычный локон… впрочем, я на пенсии, свободного времени у меня достаточно, и я провожу его в таких поисках, надеясь рано или поздно найти что-то по-настоящему ценное!