— Для тебя — все, что угодно, — согласилась та. — Хотя, честно говоря, не знаю, чем он тебе поможет. Говорю же — я внимательно обследовала все помещения дворца! Все предметы, которые представляют историческую или художественную ценность, я взяла на учет и внесла в подробный каталог.
Завхоз Вилен Револьдович обитал в сыроватом и темноватом дворцовом подвале. Сводчатые потолки подвала уходили вдаль, теряясь в мрачной полутьме.
Завхоз уставился на неожиданных посетителей поверх круглых очков, его густые кустистые брови полезли вверх, как у пожилого рассерженного скотчтерьера:
— Кто такие? По какому поводу?
Приглядевшись, он узнал Татьяну и пригласил гостей в свои просторные владения.
— Дмитрий Алексеевич — сотрудник Эрмитажа, — представила Татьяна Старыгина. — Он интересуется историей нашего дворца, а поскольку вы здесь работаете дольше всех, он хочет с вами побеседовать.
— Побеседовать — это можно, отчего не побеседовать! — проговорил завхоз. — Могу и чаем вас угостить, а то какая же беседа без чая? У меня чай хороший, особенный, из старых запасов.
Он предложил гостям неказистые хромоногие стулья и повернулся к невысокому шкафчику, накрытому вытертой клетчатой клеенкой. На клеенке красовался новенький электрический чайник и стоял заварочный, фарфоровый, в синих с золотом узорах.
— Это точно, что я здесь дольше всех работаю! — проговорил завхоз, включая чайник. — Я тут еще при Сан Саныче работал, и даже при Пал Палыче…
— Это кто же такие? — поинтересовался Старыгин.
— Не знаете? — удивился завхоз. — Вот что значит — молодежь! Таких людей не знают! Сан Саныч — это директор статистического управления, которое тут прежде было, до этого дома международного. Солидный был человек, авторитетный! Пешком никогда не ходил, только на черной «Волге». Даже если в соседний дом нужно — непременно «Волгу» вызывал. Сразу видно — настоящий начальник, не нынешним чета! А Пал Палыч — этот еще раньше, до него работал, когда здесь институт научный был по вопросам оленеводства.
— А тот что — на оленях ездил? — поинтересовался Старыгин.
— Зачем на оленях? — Завхоз нисколько не удивился. — Олени — они к нашему климату непривычные и вообще в городе жить не любят. Пал Палыч, тот больше на «ЗИМе» ездил. Хороший такой черный «ЗИМ», просторный… сейчас таких не делают!
Чайник вскипел и отключился. Завхоз серьезно и основательно сполоснул заварочный чайничек, насыпал в него три ложки заварки и залил кипятком.
Уже при виде заварки в душе у Старыгина шевельнулось нехорошее предчувствие, а когда по комнате поплыл ядреный аромат свежезаваренного веника, это предчувствие превратилось в твердую уверенность: пить этот чай можно только под общим наркозом.