— Нет! Вы мне противны, и всегда были противны!
— И поэтому вы дрожите, когда я трогаю вас вот здесь? — он отбросил с ее груди рубашку, и все тело ее выгнулось навстречу ему в порыве жгучего желания. — И поэтому ваше сердце бьется как пойманная птица? Оттого, что я вам противен?
Софи изо всех сил пыталась сопротивляться, но Кайл толкнул ее обратно на кровать.
— Вы не хотите взглянуть в лицо реальности, не так ли? — Он ловко скинул с себя рубашку, обнажив мускулистое загорелое тело, так долго преследовавшее ее в памяти. — Вы влюблены в меня, Софи. Вы всегда были влюблены в меня. — Кайл сел на кровать рядом с ней и стал медленно гладить ее груди. Он с улыбкой посмотрел ей в глаза, красивый как Люцифер. — Последний раз, когда я держал вас в своих объятиях, вы не возражали. Можно сказать, вы просто таяли, как мороженое под лучами солнца. Или это тоже было частью вашей игры?
— Нет, — прошептала она, съежившись от жестокости этого напоминания. — Это не было игрой.
— Тогда почему сейчас вы противитесь мне? — усмехнулся он.
— Потому что на Ямайке в вашем сердце была неподдельная страсть, а сейчас вы хотите лишь унизить меня!
Его лицо потемнело.
— Да, — глухо сказал он, — и мое сердце было полно страсти в ту ночь. Каким же я был дураком, сходя по вас с ума, подобно влюбленному мальчишке! Как вам удавалось не рассмеяться мне в лицо?
— Мне не хотелось смеяться, потому что я чувствовала то же самое! Потому что для меня это кое-что значило. Это было чудесное, необыкновенное чувство!
— Лгунья. — В голосе Кайла Софи уловила презрение и почувствовала, как его пальцы впились в ее руку. Он смотрел на ее бледное лицо горящими изумрудными глазами. — Вы сыграли свою роль исключительно хорошо. Вы талантливая актриса. Ваша единственная беда в том, что вам не удалось убежать от меня далеко.
— Нет, Кайл! Нет! — взмолилась она, когда он наклонился, чтобы прикоснуться губами к ее груди.
— Но тогда, — пробормотал он, обдавая ее своим горячим дыханием, — вам пришлось бы убежать на край света. И даже там я бы настиг вас. Как вы могли подумать, что вам удастся скрыться от меня?
Его поцелуи были настолько безжалостно чувственными, что Софи судорожно застонала и закрыла глаза.
— Я мечтал об этих таких соблазнительно бледных, нежных грудях, — хрипло сказал он, скользя губами по судорожно вздымающейся между ними долине и наслаждаясь ее кожей. — Единственно, чего мне недостает сейчас, — это тех духов с их умопомрачительным ароматом. Знаете, что меня ранило больнее всего на Ямайке? — Он приподнял свое лицо и посмотрел на нее затуманенными гневом и болью глазами. — Вы надушили ими свое письмо. Не успел я его распечатать, как вы уже были рядом со мной в моем номере. И я не мог отделаться от этого запаха в течение нескольких дней…