В конце 1989 — начале 1990 года в связи с новым расколом группа фактически свернула свою деятельность, а отколовшаяся группа А. Э. Кулакова — С. Е. Воротынцева назвала себя Православным национально-патриотическим фронтом «Память», ориентируясь на православие и монархизм и одновременно не отрицая положительного исторического значения сталинизма в плане его приверженности идеям державности и борьбе с сионизмом. Тем не менее НПФ «Память» Филимонова, формально не распускаясь, стал выступать преимущественно как центр «Патриот» (от имени которого издавалась газета «Положение дел»), а с 1993 года — как Православное братство во имя Сергия Радонежского и Серафима Саровского.
Уже потом, летом 1997 года, Филимонов был назначен Патриархией директором Клинической больницы свт. Алексия (бывшей 5-й Градской). Стоит сказать, что это солидная клиника и должность там получить очень непросто. Но, видимо, были заслуги. В том же «Обращении» васильевская «Память» так говорит о Филимонове:
«Нет смысла пересказывать все провокации Филимонова — еще одного бесноватого от лже-«Памяти». Филимонов, как и отдельные товарищи из МГК КПСС, яро ненавидящие русский народ, также выступает с клеветническими опусами против руководства НПФ «Память». И для этой цели горком партии любезно предоставляет ему трибуну и страницы газет. Так и филимоновский вой плюсуется к общему гвалту провокаторов. Но благодаря чьей протекции Филимонов оказался под крышей ВООПИиК в доме Телешова, где неоднократно его замечали в разнузданных пьянках? Достойное пристанище нашел себе Филимонов. Являясь в душе безродным космополитом, выполняя задание сиониствующих кругов, он пытается носить маску патриота, на самом деле посвящая себя служению только культу денег».
Последний адъютант Дмитрия Васильева Роман Дедушкин рассказал автору (И. М.), как проходили последние дни воеводы. Дедушкин уверен, что вместе с воеводой умерла и эпоха междуцарствия, какой больше не будет.
— В «Памяти» весь процесс был довольно ярким, фактически я при Васильеве был адъютантом с 1998-го по самую смерть вождя. Что касается Васильева, то его описать сложно. Он был эстет, педант, отличнейший актер, что было, наверное, самое важное. Да, он был, действительно, голубых кровей. Очень шикарный оратор, психолог, как и любой хороший актер и должен быть хорошим психологом, оратором.
Вполне возможно, я не исключаю, скажем, если человеку можно вколоть что-то серьезное, типа золотистого стафилококка. Я же читал, занимался уже после смерти Дмитрия Васильева, ничего такого сложного в этом нет, даже в бытовых условиях было можно это сделать. Его организм довольно здоровый был, и он довольно долго сопротивлялся болезни, признаки которой были совершенно атипичные, неестественные. Были какие-то мистические вещи, когда мы уезжали из Москвы.